— И я, — мрачно произнесла Заххара и велела. — Неки, вылезай, ему сейчас не это нужно.
— Ничего, дорогая, — Данияр Седьмой приник к губам, от которых пахло розой и сандалом, и постарался проявить должную страсть.
Пожалуй, можно было бы и солгать. В конце концов, все лгут. Сказать, что выход есть и непременно найдется. Совет благороден и не допустит невинных жертв, а сам Тойтек нужен человечеству, ну и прочие, с кем их судьба свела. Но правда в том, что благородства у Совета еще меньше, чем совести у папарацци…
Правда, теперь об этом думалось почему-то без гордости.
— Не знаю. Просто… предчувствие, что ничего хорошего не получится, — бледный палец потер переносицу. — Знаете, бабушка говорила, что наша семья, что она не просто так вошла в число первых на Новой Британии, что прапрапрадед мой был купцом. И он всегда знал, во что стоит вкладываться, а во что нет, и что дар этот перешел его сыну, а потом… мы пережили и Хаасскую депрессию, и дефолт времен Наура без особых потерь. Мы избежали участия в Большой золотой афере. И теперь что-то подсказывает, что это вложение будет очень неудачным. Куда более неудачным, чем покупка «золотых» акций.
— Будешь смотреть новости, не удивляйся. Это я несколько… подстраховалась.