Они вон, элементарный рейдерский захват провести не сумели при идеальных исходных, а тут убийство… побоялись.
Нехорошее предчувствие крепло с каждым мгновеньем.
Становилось не то, чтобы легче, скорее возвращалась способность чувствовать свое тело. И тело это было неподатливым, тяжелым, но все-таки оно было. И Данияр слышал, как с сипением выходит из легких воздух, чтобы смениться другим, который напитает кровь столь необходимым кислородом, как стучит сердце, разгоняя эту насыщенную кровь по органам, как…
— Мне идет, — это Труди произнесла с той поразительной уверенностью, что свойственна только весьма мужественным женщинам. А Лотта, оглядев майку-сетку и оранжевый комбинезон на тонких бретельках, согласилась, что и вправду идет.
Он вспомнил вдруг и собственное недоумение.
И тогда, после суда, обещал, что не бросит, что будет бороться…