Кахрай замер, но ненадолго. Перехватив руку Тойтека, он резко поднял ее вверх и крутанул.
— Надо же, — задумчиво произнес Кахрай. — А мне показалось, тебе получше.
Данияр терпеть не мог, когда его клевали.
А не думать не получалось, и Элиза, словно чувствовавшая все эти сомнения, практически поселилась в особняке.
— Тогда почему… — Кахрай явно подбирал подходящие слова. — Промолчали.
Она должна была быть. Станция ведь рядом, и ретрансляторами ощетинилась, что ашшрейский еж иглами, но связи все равно не было.