Но самое важное — сколько платить крестьянам? Я резко остановилась, снова открыла кошелёк, который так и не выпустила из рук. Золото показывать нельзя. Староста не ограбит, так слух пойдёт и желающие разбогатеть найдутся.
Осенняя и зимняя одежда — если её нет, будешь на полгода заперт в доме, и даже при этом тёплые вещи стоит приобрести. Нельзя полагаться только на топливо. Я мысленно перебрала свой гардероб — лёгкие платья по моде тридцатилетней давности, и ничего больше. Привыкшая, что в шкафу неизменно висит пара курток, про одежду я думала в последнюю очередь. Моё упущение. Правильно я совета спросила.
Сев за стол, я уткнулась в сложенные перед собой руки. Не железная я… Бесправное положение, острое одиночество — душит. Сто, девяносто девять… Я бездумно отсчитала до нуля, затем выпрямилась, придвинула к себе лист и трижды чиркнула ручкой. Напротив линий написала: «Хозяйство», «Книги», «Пациент».
— Думаешь, мне идёт? — я нарочно повернулась сначала одной стороной, потом другой.
На первый взгляд магия смерти, выпущенная в воздух, женщине не повредила.
Храмовая территория не была огорожена, если не считать высаженных по её периметру анютиных глазок. А вот ворота были, деревянные столбы и поперечина были сплошь покрыты резьбой. Фигуры животных и людей сплетались в единый кружевной чехол, и каждая фигурка была не только уникальна, но и проработана в мельчайших деталях. Казалось, я вижу каждую шерстинку на выгнутой крутой дугой спине медведя, вижу чешуйки крыла девушки-бабочки. Это душа изображена?