О, только Ирсен мог настолько переиначить смысл.
Девочка «зависла», даже вилку с наколотым кусочком творожной запеканки до рта не донесла, так и застыла на середине движения.
— Помогите мне, — в голосе её звучало столько усталости и мучительной мольбы, что я сдалась.
Беззаботно улыбаясь, феечка первой устремилась к модисткам, а я поняла, что до вечера мне предстоит изображать куклу, которую будут крутить, вертеть, одевать.
Ирсен переставил поднос с графином на рабочий стол, быстро разлил перламутр на четыре стакана: порция для цароса, порция для самого герцога, для принцессы и для меня.
— Неважно. Ты представляешь себе, как себя чувствовала твоя драгоценная Мили? Каково ей было осознавать приближение смерти? Каково ей было каждый день бороться за ваше существования, зная, что финал неизбежен и скор? Знаешь, каково ей было видеть твоё отчаяние?! — я повышала голос, но не позволяла себе говорить слишком громко. За стеной Ён.