Но впереди, вдоль Мясницкой улицы Истлевали фонарные столбы и ограждения, скамейки и объемные вывески, обращаясь в то, что он привычно назвал песком, увидев впервые. Послушное своей госпоже Время крупицами ложилось ей под ноги, перемещая в пространстве.
– Да ну тебя… – вздохнули в трубке. – Я, кстати, Инке видео из Москвы отправил. Ты бы видел, как мы с отцом и дедом в тылах врага отработали! С двух кварталов пришлось видеозаписи изымать, подчищать. Зато нарезка под музыку получилась – закачаешься!
– М-м, – с сомнением посмотрел на приоткрытую дверь камеры, за которой просматривался серый тюремный коридор.
Роман Глебович отошел от окна и встал рядом с государем.
– Каким образом? – Взволнованно уточнил Черниговский.
– Ты окончательно обезумел. – Медленно покачал головой Император, обливаясь потом от страха.