В нашем доме первый этаж на самом деле находится на уровне полтора — два. Дом стоит над озером и, не смотря на гористую местность, между уровнем земли и первым этажом есть почти полноценный лестничный пролёт: жильцы оставляют тут коляски и велосипеды.
Затем дисциплинированно набираю рабочий номер Сома и Араба. И в пять секунд сообщаю поднявшему трубку Саматову о происшедшем, включая некоторые личные соображения (Лена параллельно делает то же самое; но только звонит, кажется, отцу).
Затем дружными усилиями реанимируем «подрубленного» «спортсмена». Четверо товарищей которого задумчиво наблюдают за этим действом.
— Да знаю я! — с досадой буркнул министр. — Просто ноль-первый же этого не любит… Может, всё же через ноль-второго? Было же всегда, что президент и председатель Совбеза — это один и тот же человек. — Министр очень сожалел о канувших в лету реалиях.
Лена, под шумок бросив украдкой взгляд в зеркало на моих, вопросительно поднимает правую бровь. Я киваю в ответ, и скорость с девяноста плавно растёт до сотни с лишним, благо, трасса в это время дня почти пустая.
Особенно охота поглядеть на реакцию китайцев: есть основания полагать, что «та сторона гор» отреагирует именно на мою личность никак не медленнее, чем «родные пенаты».