— Чокнутый, — произнесла она с нежностью.
— Я хочу, — сказала она, стараясь не сбивать дыхание, — ощутить шаг за шагом всё, чего не успела. Рождение ребенка. Победу в спортивном состязании. Прыжок с парашютом. Драку. Любовь. Старость. Силу. Беспомощность. Наде… — её голос сорвался, она закусила губу, уставившись в окно.
— Я же уже извинился, — успокаиваясь, проворчал Марк.
Пока Марк соображал, что происходит, она выхватила у него стакан, сделала хороший глоток, закашлялась так, что на глазах у неё выступили слёзы.
— Ну так постарайся не умирать. Возьми себя в руки, — фыркнул Марк.
Марк уселся в кресло у окна, и Бисмарк улёгся возле его ног. На груди словно тёплый шарик приземлился — помесь грелки и пухового платка.