— В таком случае, — Марк поневоле втянулся в происходящее, — вы могли бы выбрать для себя приемлемое тело и остаться в нём навсегда.
— Ц-ц-ц! Ты рискуешь вызвать на себя проклятие Розенталя. А из него покойник куда более неприятный, чем я. Ох, ё!
— Ладно, — сказал Марк, запивая булочку с отрубями кефиром, — а если бы я заказал, скажем, солистку группы «Во-Бра»?
Снег хрустел под их ногами, мороз румянил щеки, а снежинки крупными хлопьями превращали этот мир в легчайшую из фантазий.
— Ах, что бы вы понимали, — рассеянно отозвалась Варвара. Её рука так привычно лежала на сгибе его локтя, что оттуда тепло распространялось даже в пятки.
— А тебе не жалко своей жизни? — спросила она. — День за днем. Безликие, одинаковые, серые, не отличимые друг от друга. Тебя ничто не потрясает и не изумляет.