— Понятно, — равнодушно откликнулась она. — Кто будет готовить ужин: вы или я?..
— Мне кажется, — сказал он, когда они тряслись в трамвае, — начинать улучшать свою жизнь косметологом — это слишком банально.
— Что — это? — дёрнулся Марк, но она жарко прижалась к его боку, каким-то самым гуттаперчевым образом преодолев мягкий подлокотник.
— Мне повезло, — слабо сказала она, — со своим убийцем и душегубом. Из вас получился отличный медбрат, Марк Генрихович. А теперь снимайте свои чертовы брюки.
В ней не было ничего прочного, ничего фундаментального, ничего, за что можно было бы ухватиться. Той точки опоры, которая помогла бы Марку перевернуть его мир. Только, иллюзия, дух, слабая, рвущаяся на пальцах ниточка.
Катюша смотрела на него тяжело, не мигая.