— Хочешь дать деру? — простонала Варвара, укладываясь в постель. — Что же, моя дверь открыта. Весь мир… перед тобой. Оставь меня… одну… наедине с постигшими меня невзгодами. Наверное, я справлюсь одна. А если и умру… Так что теперь… не в первый раз.
Варвара выдохнула и откинулась на подушки, расслабилась. Утомленное лицо словно озарилось утренним светом.
Гренландия прошлась по комнате, и ничего оперного и плавного не осталось в её движениях.
— Извращенец! — глубоким хорошо поставленным голосом завопила Варвара. — Геронтофил! Убийца!
— Оксюморон, — повторила она важно. — Заратустра. Марк Генрихович.
Она подняла на него красные, уставшие глаза.