— А ремня? — кротко спросил он, высыпая в турку кофе. — Ремня вам можно?
— Я не собираюсь страдать от безнадежной любви из-за такой козявки, как ты.
— Марк. Друг, — твердо повторил он, взяв её за руку.
Процесс грозил затянуться на тысячелетия.
— Знаете, Варвара Николаевна, я как-то никогда даже не догадывался, что за вашей тонкой филологической душой скрывается такой мужлан.
— Понятия не имею, — ответил Марк, — у меня есть только выписка из медицинской карты.