— Есть список запрещенных вещей, которые нужно обязательно сдавать Ордену. А в остальном, — Дарит пожал плечами, — Ватажники всегда себе их оставляют. Это часть награды за поимку.
Ватажник молча выслушал мои слова, неожиданно выпрямился, звучно впечатал кулак в ладонь.
Я сам, своими руками, своей жадностью, уничтожил нашу жизнь. Свою, мамы, Лейлы. Даже дяди Варо и дяди Ди. Оставив позади разорённый дом и множество вещей. Бросив там даже сундук отца и его рецепты. Это всё лёгкие деньги вскружили мне голову, соблазн красивой и беззаботной жизни, когда можно жалкой яшмой решить все свои проблемы и купить уважение бесполезной девчонки в лавке.
Я был наивен думая, что мне было плохо после победы над сектантом. Плохо мне стало только сейчас, когда я убил уже под сотню любопытной и жадной до крови мелочи, в другие дни побоявшейся бы показаться мне на глаза, десяток серьёзных противников и даже три зверя четвёртой звезды. Теперь я пытался понять, что делать с сотней Красных Муравьёв, которые сновали всё ближе и ближе. Стоит только одному из них найти туши, сваленные мной в одну кучу для экономии зелья, как разведчик побежит к муравейнику с вестью о еде. Стоит мне убить одного, как остальные тут же кинутся на запах смерти. Будь у меня хотя бы четверть запаса средоточия или целые ноги и руки, то я бы легко справился с этой мелочью. Но копьём приходится орудовать одной рукой, а нога подворачивается при быстром движении. Час назад я получил в неё жалом: даже второй защитный амулет уже устал спасать мне жизнь.
— Похоже, — засмеялся земляк, — что у меня появилась причина добраться до четвёртой звезды, уважаемый. Дома стариков было не заставить назвать меня так.