— Докладывай, — сказал я Рязанцеву, укрывшись с ним в одном из зданий, — Как у вас здесь?
Сам же Огас тоже вел себя… Не так, как настоящий Ротен. От того веяло жутью, а этот больше походил на истеричку, что сейчас вымещает обиды на… кукле.
Амалия злилась. На себя. В отношение Эдварда она чувствовала раздражение, понимала, что это глупое чувство, поэтому и злилась. От чего её раскачивало ещё больше, что выливалось в недовольство, колючий взгляд и тревогу внутри.
На миг у Амалии отступила тревога. Это же Эдвард. Он всегда творит то, что другим не под силу, так стоит ли волноваться? — мелькнула мысль.
Я стоял, скрывшись в тенях, когда он показался в переулке. Мужчина шел, не оглядываясь, за его спиной возник Седьмой и разрядил в спину «успокоитель магов». Высоковольтный заряд, способный перегрузить личную защиту и вырубить крепкий механизм.
Я покосился на девушку, но возражать не стал. В принципе, её уже можно назвать боевым магом. Да и спину я ей доверить могу.