— Я вас понял, Владимир Александрович. — кивнул мой воспитатель.
— Я им сказала за столом вас ждать. — отмахнулась она. — Нечего им по дому шарахаться, а, тем более, в торжественной встрече участвовать. И вообще, проходите в дом, хватит на крыльце стоять, ужин стынет.
— Мал ты еще, Лешка. — усмехнулся он, помогая мне подняться. — Доставалка не выросла. Почему ты меня не гасил? Из-за того, что я в самом начале сорвался?
Перебрав все варианты, я немного успокоился и попытался задремать.
— За исключением того, что Цесаревич орал на меня днем целый час, а потом и полковник Пожарский еще высказал, что обо мне думает, все прошло более или менее нормально. Лешка, мне твой отец строго-настрого запретил Ульянова трогать, но может по возвращению… по-тихому, без шума и пыли?.. — воспитатель сделал невинное лицо.