– Вот, услышал о ваших съемках и пришел посмотреть на человека, который меня спас!
– Таблетки действуют, но от них чушь всякая снится, и вместо серости одна мутная тоска. А чем ее разогнать? Даже разозлиться как следует не получается. А на полигоне эти двое, раздражают. Вчера думал их погонять, но какой смысл тренироваться, теперь-то? — Я хмыкнул, скорее потому, что это положено сделать, чем из необходимости. Сейчас почти все приходилось делать с усилием, из этой самой необходимости. — Представь, Майс Очоа не хочет лезть в доспех! Похоже, конец света близок. Понятно, что нельзя человека бить раз за разом по голове и ждать, что он, то есть я, останется нормальным. Если честно, я ведь и раньше не очень умный был, а теперь вообще ничего не понимаю. Но ведь... Ай, ладно. В нули все это, немного осталось.
– Кретин, мы делаем все, что можно! – Виз пытался вырваться, но безуспешно.
- Только то, что синтеты продолжают вялые попытки прорваться к убежищу. Сотрудникам технических служб удалось наладить связь... в нем укрылось более тысячи человек. К сожалению, пути отхода перекрыты, а синтетам удалось повредить механизмы дверей. Сейчас все, что защищает их, это пять неизвестных. Они уже дважды пытались вытеснить синтетов и провести людей от здания "Маристид", но это не удалось. Сержант Михельсон утверждает, что эти пятеро самоотверженных героев используют вооружение времен первого Падения. К сожалению, из нашего здания до них не добраться.
Нулевка молча развернулся и стал показывать. Для установки пришлось вылазить из доспеха и даже снять часть пластин, но управились быстро. В центральный зал я возвращался клацая по полу подтоком излучателя. Разгонники - старые, химические, на два заряда, - висели за спиной.
Нормальная или нет, а команду нулевка выполнила. Стало спокойнее, я смотрел на сокращающуюся полосу уже без эмоций, чувствуя, как нервная дрожь сменяется расслабленной готовностью.