– А как же все твои россказни про сотню лет в гробу? – возмутилась она. – Ты успел и о детях подумать, и стихи сочинить…
– Да, прости, – ответила директриса. Раздался звук закрываемого окна, шторы с шуршанием вернулись на место. – Странно, мне казалось, я оставляла его закрытым.
– Обычная текучка кадров, – небрежно пожала плечами директриса, но тут же вырвала лист из рук Тиль, быстро сгребла остальные бумаги со стола и спрятала их в ящик. – От лица всего преподавательского коллектива я рада приветствовать вас на новом месте, – торжественно обратилась она к Лансу. – Хочу сказать, что возлагаю на вас большие, – ее взгляд стал масленым, – очень большие надежды.
– А бог его знает, – пожал он плечами. – Я был молод, горяч и беспечен. Ванесса из пансиона чем-то на меня похожа. Рыженькая. Ты не думаешь, что новая жизнь – есть единственное оправдание нашего существования?
– Матильда, – сказал колдун и, взяв ее руку, положил себе на грудь. Сердце его колотилось в бешеном ритме, – я долго не выдержу.
– Все чавкают, шумят и гремят посудой, – сказал Ланс. – В приличный дом сто лет назад их бы не пустили. Ветер воет за окном. Похоже, погода портится.