– Я просто рада тому, что осталась жива, и мой организм тоже, – невозмутимо ответила Тиль. – Поцелуй – как символ продолжения жизни. А ты в принципе симпатичный, хоть и рыжий.
– Значит, первым делом мы должны выяснить, было ли еще что-то странное. – Тиль достала из сумочки блокнот и ручку.
Громкий стон вырвался сквозь сжатые зубы старухи и превратился в жалобный скулеж, когда докторша отделила кожу до конца. Руби взяла прямоугольный лоскут, истекающий кровью, и, приложив к книге, аккуратно его расправила. Тусклое бордовое свечение охватило фолиант, на коже проступили буквы.
Колдун, выглядевший совершенно несчастным, неуверенно кивнул, глядя ей в глаза.
– А нет входа, – ответила Клэр. Ворота, сплюснутые в лепешку стеной, так и торчали прутьями из камней, но у магов пока не дошли руки их поправить. – Если пройдете вдоль стены, найдете брешь со стороны, выходящей к морю. Только там лужи. Но по краешку можно пройти. Или вон, – она с легкой издевкой кивнула на нору, прорытую Ульрихом, – можно снизу пролезть.
– Это какие? Мять чужие спины да читать книжки?