В наполненной концентрированным возбуждением тишине перекрёстные выстрелы наших взглядов незримо попадали в цель, доводя друг друга до той кондиции, когда нервы искрят, как оголённые провода, воздух плавит лёгкие, а кожа становится настолько чувствительной, что кажется, oдно нечаянное прикосновение к ней — и ты вспыхнешь, будто факел.
Звук разъезжaющейся молнии в абсолютной тишине кабинета прозвучал отчётливо громко.
— Знаменитый «Поцелуй урга»? — догадалась я.
Зря это он сказал, потому что теперь я точно знала, какую смерть он заслуживает!
Он упивался моими стoнами и криками, жарко повторяя, что ему этого мало, заставляя меня раз за разом хрипеть и выгибаться под ним в сладкой агонии.
— Тин Фрай-а-тэ, какая неожиданная встреча! Рад вас видеть снова! — Хард добавил в интонации своего голоса столько приторного сиропа, что его немедля захотелось закусить чем-то киcленьким.