Что мне показалось еще более странным, чем поведение Харда, так этo реакция секретарши Клоффа, которая при нашем появлении в приёмной удивлённо раскрыла рот и округлила глаза, словно ей навстречу выползли ожившие ихкрагены.
Я завралась по уши, рассказывая, что брат вторую неделю безвылазно сидит на наших заводах, контролируя запуск новых производственных линий, и мне всё труднее было отвечать на провокационные вопросы отца, чтобы не проколоться на какой-нибудь мелочи.
Всё произошло так быстро… Будто сцена из какого-то страшного фильма.
— С одной стороны, он, конечно, непростительно дерзок и нахален, а с другой… В нем есть благородство и честность. И он человек слова! И…
— Почему же не имею? Ты разве не слышала, что объявили всем приcутствующим? Лирэ Авьен — куплена! — съязвил Хард. — Мной!
От подобной фамильярности тиррианца в отношении меня Ива перекосило, но когда чьё-то душевное равновесие волновало Харда? Скандально известный своими вызывающими выходками пришелец вновь куражился, эпатируя публику. Только сейчас в центре скандала рядом с ним оказалась я. А пoтому скрыть либо замять этот факт уже не представлялось возможным.