— А вы не знали? — замер доктор. — Чуть больше двух недель…
У неё почему-то были горячие руки. Ужасные, неуёмные руки, которые, пробравшись мне под платье, растирали кожу, словно жёсткая мочалка, никак не давая уплыть в нирвану.
С тех пор, как умерла бабушка, мы с отцом обычно отмечали этот день в клубе. И хотя мне не очень хотелось бы пoявляться завтра в «Цэсс», особого выбора всё равно не оставалось, тем более что за торжество уже было заплачено наперёд. А прятаться от общества после скандала на балу я не собиралась.
— Ты решила резко вывести женщин Эйдэры из тени? — светло улыбнулся Грэй.
— Правильно, — невозмутимо согласился Хард, вновь принимаясь за еду. — Умная девочка.
— Я?! — Хард в притворном ужасе округлил глаза и, схватив мою руку, вдруг прижал её к своей груди. — Ты только послушай, как я испуган.