В карих глазах мужчины промелькнуло что-то похожее на удивление, и он замялся, явно прикидывая, для моих ли ушей та информация, которую он хочет сообщить.
Он выглядел неплохо: был излишне бледен, как мне показалось, но зато oчень спокоен и сосредоточен. Он сидел за столом и что-то записывал в свой электронный блокнот, то чуть хмурясь, то, словно озарённый какой-то мыслью, глубоко вздыхал и еле заметно улыбался. Я еще никогда его таким не видела и вдруг подумала, что была плохой сестрой. Просто отвратительной! Я ведь совершенно не знаю, что у Лиама сейчас на душе, в то время как он меня понимал только по изменяющемуся цвету радужек.
Мне надо было выяснить всё сегодня и сейчас. Выпить до дна горькую чашу правды, которая либо смертельно отравит меня, либо исцелит.
— Ты дoлжен был всё рассказать властям! — обняв лицо Лиама ладонями, горячечно забормотала я. — Почему ты принял сторону отца, почему покрывал его страшное преступление все эти крайды?
— Ты рехнулся? — стукнув этого урга по спине ладонями, зашипела я. — Опусти меня немедленно!
К этому всё же сложно привыкнуть. Ведь мои соотечественники не пoзволяли себе так наглядно демонстрировать свои эмоции и чувства, а чужаки были открыты и прямолинейны абсолютно во всём.