Χудой, бледный, обритый наголо, утыканный датчиками, прикованный к ложу и похожий на какого-то киборга, он всё равно выглядел устрашающе-могущественным.
Когда мы вышли из лифта, на этаже наблюдалось приятное оживление. Почему приятное? Потому что благодаря ему мне пришлось идти за правым плечом Ива, и это избавляло меня от необходимости терпеть прикосновения рук жениха, то и дело норовившего меня обнять. K счастью, на людях подобные проявления чувств у элиты считались неприемлемыми, такую вольность себе могли позволить только плебеи, давно утратившие чистоту крови, приезжие и переселенцы. Ив был истинным навэ и при каждом удобном случае не забывал всем об этом напомнить. Последнее, что он решился бы замарать осуждением общества — это свой сверкающий, как глянец, имидж.
— М-м, — обманчиво безразлично потянула я. — Как всегда, пользуетесь запрещёнными приёмами, тин Хард? Предложили мне сыграть, заведомо зная, что сильнее? Так хотите выиграть?
— О, прошу тебя, Полти. Ты же умная девушка, хоть ты не повторяй всей этой ерунды. Ему не за что меня прощать. Он сам виноват в том, что случилось на балу. И это не он меня, а я его не прощаю!
— Простите, тин Солкейн, но причина, вынудившая меня встать за плечо мужа, никак не касается традиций Эйдэры. Просто мне самой невероятно приятно здесь находиться после того как я узнала, сколь почётно это место для женщины на Гамма-Тиррионе.
Для меня стало полной неожиданностью, когда брат быстро сунул вино Шэнку, после чего беспрекословно принялся помогать тиррианцу. Я смотрела на своего растерянного и смущённого управляющeго, испытывaя горькое и болезненное чувство стыда.