Рядом булькал пеной умирающий крофт – полосатая шкура зверя слиплась и стала красной.
Краем глаза я заметила, как шевельнулась фигура эфрима.
– Я возвращаюсь домой, – буркнула Ливентия, но почему-то пошла вслед за нами.
Ее страх режет не хуже битого стекла ненависти… я помню свое отражение в ее глазах, и это сводит меня с ума.
– Я не знаю, как это сделать. Вчера получилось само собой, но с тех пор – ничего. Я пытался уже сотню раз!
– Кое-что осталось прежним – твой упрямый характер, – рассмеялся он, и ржавые глаза вспыхнули озорными смешинками. – Я ужасно этому рад.