А вот об эфриме – нет, опасаясь своих мыслей.
– Не жалеешь? – спросил чуть хрипло, и я мотнула головой, понимая, о чем он спрашивает.
Я втянула воздух и сморщила нос. К приятному запаху свежеструганных досок и чистой ткани примешивалась едва ощутимая терпкая нота. Неуловимо знакомая и почему-то тревожащая. Прислужник скрылся где-то в глубине тускло освещенного помещения, я осторожно двинулась вперед, размышляя, надо ли уже звать на помощь. Вдоль стен стояли большие ящики, накрытые темной тканью. Может, там хранят картофель и свеклу?
Бестолково забила руками и ногами, с ужасом понимая, что тону. Тону!
В тренировочном зале ждали остальные ученики. К нам бросились Майлз, неприметный Дерек и даже Сильвия, не сумевшая сдержать своего любопытства. Посыпался град вопросов, а на меня – очередная порция изумления при виде изменившейся внешности. Я стояла со скорбным лицом, надеясь, что выгляжу достаточно опечаленной.
– Точно! – загорелась Мелания. – Идем! Я знаю, как незаметно попасть в лечебницу.