– Все слушайте, – заорал Волков так, что у проезжавшего рядом Бертье собаки перепугались и затявкали, – за добром следите, потратите – строго спрошу. Миловать не буду.
С самого утра Ёган отправился на поле поглядеть, как мужики пашут новым плугом да на хороших конях. Отдав распоряжение про то, как сеять овёс и как боронить, он вернулся в Эшбахт. Ходил по дворам, орал на баб и детишек, потому что полдень уже, а они так и не решили, кто коров будет на выпас водить, коровы во дворах стоят вместо того, что бы траву есть. Хотя сам должен был пастуха выбрать. И в одном из домов увидал мальчишку лет четырнадцати-пятнадцати. Он возле коровы крутился, кормил пучками травы и притащил ей воды ведро. Он показался управляющему прилежным и тот поговорил с ним о том о сём, спрашивал, сможет ли он при коровах быть.
– И, слава Богу, а я уж думал, что дуэли не избежать, – сказал Бертье. – А то я стоял среди этих господ, как будто голый среди стаи волков.
– Напрасно ты перечишь. Не я служака тебе, а ты мне.
– Стой! Куда!? Поворачивай. Поворачивай, говорю!
– Не привык я тянуть, когда дело касается слова моего. Завтра же буду в вас в Эшбахте, – обещал барон с гордостью неуместной. Так говорил, будто кто-то оскорбил его. – К обеду.