– Конечно, конечно заню, – всё ещё удивлённо говорил кавалер.
– Если бы ты мне это сразу сказал, дурак, то и не пришла бы я к тебе, а раз ты заставил меня к тебе прийти второй раз, то уж оставлю я тебе след навсегда, чтобы помнил меня. А если хоть пискнешь при этом, то вовсе убью тебя.
– Отчего ж вы не встаёте? – Говорит она возмущённо. – Не слышите, что ли, как звонари надрываются, всё уже к столу идут, лакеи завтракать звали.
Ута и Зельда видели, как без разговоров и вопросов высокомерная суровая их госпожа пошла к гостю и, став на колени перед ним, стала снимать с него сапоги. А он морщился от боли. Агнес как увидала, что он боль терпит, так отбросив сапоги, тут же стала ему по ноге рами водиться, гладить и мять место чуть выше левого колена.
– Да, господин,– поклонился молодой монах и пошёл к кирпичному зданию.
– Нет у меня денег дать тебе в награду, – продолжал архиепископ, – так сам их на реке возьми. Слава Богу, рука у тебя крепка и людишки верные имеются. Иди и стань богатым. А если кантон или герцог на тебя разъярятся и войной на тебя кто пойдёт, так уходи ко мне во Фринланд, я не выдам. Слово моё на то даю. Канцлер напишет письмо к капитану моему, зовут его фон Финк. Отвезёшь ему письмо и познакомишься с ним. И ни о чём больше не волнуйся, Святая Матерь Церковь с тобой, а значит, и Господь с тобой.