– Скажите людям своим, что я строг,– решил припугнуть он.– И шалостей в своей земле не допущу.
Город Мален был сер, то ли сумерки так легли, то ли и вправду сажи на домах хватало. В общем, Волкову город не приглянулся, хотя все отмечали, что лачуг тут нет и нищих на улицах не видать. Но вот что мостовые в городе покрыты золой, а стены копотью – то, опять же, все видели. Солдаты остались за городской стеной с Бертье лагерь разбивать, а все остальные, поспрашивав у местных, нашли добрый трактир и в нём встали. Звался он нехорошо: «У пьяной монашки». Но был он чист, и лакеи в нём были чисты. И конюшня, и двор были просторны.
– Думаю, догадываетесь, Эшбахт, зачем я звал вас?
– А я и чувствую, что спеси в вас мало для благородного, не гнушаетесь, говорите со мной вежливо. Я всё гадал: отчего так?
Волков подошёл к креслу, где сидел архиепископ, стал на колено и когда курфюрст осенил его крестным знамением, он поймал его руку и поцеловал.
Он пошёл по дому в свои покои, а она, подбирая юбки, устремилась за ним, готовая спорить.