– Вот я стукну сейчас, я стукну. – Гаркнул Игнатий, беря на всякий случай палку с собой.
– А добрый человек не даст своих мужиков, чтобы это поле вспахать? – Едко поинтересовался Волков оглядывая поле.
«Удивить» – сказал он, но старые вояки поняли друг друга, под словом «удивить» Рене подразумевал «напугать».
– Ах вот как, тогда соберёмся до рассвета. На рассвете, как ворота откроют, так и тронемся. – Отвечал землемер.
Максимилиан как знал, что так будет, сам уже сидел на коне и вёл Волову его коня в поводу.
Они повернули на север и поехали вдоль реки. Река стала заметно уже и заметно быстрее. И места по берегу её были совсем иные, чем на западе его земель. Там холмы и овраги, а тут сплошные низины вдоль реки. По оврагам с запада сюда стекли десятки ручьёв, и земля была от этого сыра. Так сыра, что следы от конских копыт начинали заполняться водой. И трава во многих местах росла не полевая, а болотная. Во многих других местах стояли большие и давние лужи, заросшие жёлтой, склизкой тиной. И в которых резвились разные гады. Унылы были места эти, никак не веселее, чем заросшие репейником и кустами овраги на западе. Хотя сама земля была не так красна как на западе.