– Нет, господин, уже не буду я денег просить. У меня теперь своё ремесло. – Говорила девушка.
– Я буду, – говорил молодой барон фон Эвальд.
Узнав об этом, карету Агнес брать не стала, но кучеру велела с ней идти. Так ей спокойнее было. А улица чиста была, стены домов чисты, и мостовая метена. На улице вывески, вывески и вывески.
И вскоре уже забивали первый кол в мелководье в берег, вязли к нему сеть, а потом сели на лодку и вбивали следующий кол уже в воде, снова вязали к нему сеть. Так дальше, до самого берега острова. Двумя сетями перегородили реку.
– Как же не знаком? Знаком. И видел я их не раз сквозь пики.
Волков тоже собрался. Когда уже выезжали, приехал Брюнхвальд, пригласил смотреть его дом, который только что закончили строить, жена Брюнхвальда кланялась и звала их с Брунхильдой в гости на пирог, а заодно посмотреть, как поставили чаны в сыроварне. Но кавалер был вынужден отказаться. Сказал, что едет на юг поместья и будет к ночи. Ротмистр тогда спросил, не нужна ли его помощь, на что Волков ответил, что возможно понадобятся люди для прибыльного дельца, но попозже. На том и разъехались.