– Помню, госпожа. – Сказал кучер и помог ей подняться в карету.
– Ах, и вы тут, – обрадовался епископ, увидав его. – А вы мне нужны, обещали, что будете у меня, а сами не идёте.
– И о каких же знакомствах моих вы знать желаете? – И глаза его стали недобрые, колючие стали. – Какими книгами интересуетесь?
Кавалер поглядел и увидал тёмное пятно, что выделилось на всей остальной местности. Да, это был нестоящий лес. И деревья в нем были не чета всем остальным заморышам, что ютились изредка на краях оврагов. То были крепкие и высокие ели. Отличный это был лес, хоть, видно, и небольшой.
Не в кормление ему его дали, а в позор и разорение. И он ещё ничего не решил, он вообще подумывал о том, чтобы отказаться от милости такой. А если сейчас согласиться и дать солдатам и офицерам землю, это всё равно, что дать им обещание. Каков же он будет потом, когда надумает бросить эту землю и уехать отсюда в Ланн. Что тогда он скажет всем этим людям? Идите куда хотите, а я уезжаю. Потому он молчал, не давал своего согласия. А солдаты стояли в тягостном напряжении, ожидая слов его. Не знали они, почему молчит он, и просто ждали его решения.
На заре он просил себе завтрак в покои. Пригласил офицеров, а Максимилиана послал в замок, узнать, когда курфюрст его примет.