– И если я умру, мороженого просто не станет. Никакого. Даю слово, – завершил я свое обращение.
– И как там, в будущем?.. – устало смотрел доктор на меня.
Голос раздался справа и чуть позади, вызвав раздражение. Старик подумал, что вернулся торговец. А потом почувствовал страх.
– А ты поклянись, что не делал, – не моргая смотрел на него Панкратов. – Что ты непричастен. Что новой личности Кочетову не давал. Что тюрьма не твоя. Силой клянись, человек.
– Сделаю, дедушка, – чуть ссутулилась она.
И та покладисто принялась выполнять распоряжение. Цены принцессе нет – пока ей кое-что от меня нужно…