Руку тронуло холодком – то перстень, отработав свое через дворцовые защиты, распался в пыль.
Давыдов усадил второго, хотя третий и четвертый, вместе с Шемякиным, охотно уселись уже сами – и никто их действие отчего-то не пресек.
– Разрушена клановая твердыня! – сорвался князь. – А вы ведете себя, будто это ларьки у метро снесли!
За что удостоился благодарных взглядов. Ненадолго.
Содержимое уже не вызывало прежних эмоций. А дискуссия с людьми такой величины уже не вводила в ступор.
– Нет! То есть не поэтому! Просто… Просто каждый раз, когда я… Ну… Когда получалось так… то происходило что-то ужасное… – в сердцах выдохнула она. – То мальчик ногу сломает, то руку, то отек Квинке получит, потому что у него аллергия на мои духи!..