Приходить в себя непонятно где — это была уже почти традиция. Серьёзно, Раоке стоило бы привыкнуть и относиться к таким вещам, как к ежедневной рутине. Тем более что душу наполняло какое-то чрезмерное — неестественное — спокойствие, оттесняющее тревоги и переживания, естественные для такой ситуации, на задний план. Это чем же таким, интересно, её накачали…
— Я и так выросла, — отозвалсь Мия сухо, — У меня тело ребёнка, но…
Она появилась, когда он попытался уснуть — соткалась из голубеньких искорок, скользнула вперёд, подметая пол подолом своего белоснежного одеяния, присела рядом.
— Скорей всего, — признала она, — Но я и не рассчитываю на большее.
— Я не могу этого сказать, господин. Я и так поведал излишне много, но попытайся я в связи с этим назвать её имя — упаду замертво, увы.