Волку, кажется, игнорировать чужое недовольство было не в новинку: он осторожно приматывал сломанную кость Иса к толстенной ветке, параллельно не прекращая вещать.
Мать радостного мальчишки восторгов ребёнка не разделяла, да оно в общем-то как раз вполне понятно. Для выходца из немагического мира, на фоне падающих в обморок и отчаянно рыдающих соотечественников высокая дамочка с древесного цвета кожей держалась очень неплохо: даже не плакала, а просто дрожала и молча прижимала к себе ребёнка, явно порывающегося пойти потрогать ближайшую "фею".
В глазах старого дракона заплясали тени, от которых Ису стало почти не по себе — слишком многое там всколыхнулось, слишком странным стал его голос — таящим в себе неназываемый и невыразимый ужас, смешанный с таким же наслаждением.
Дракон стиснул зубы и вдруг охватил её лицо ладонями. Только теперь фейри заметила, что пальцы дракона дрожат, а в глубине его глаз притаились беспомощность и… отчаянье? страх?..
Хотя, Эллин бы наверняка успел, не так ли?