Она не плакала. Пожалуй, разревись она, Ис все же убил бы её, но женщина была смелой, достойной, даже перед лицом ужасного монстра, которого не понимала, она не опускала головы — и дракон не мог не оценить этого.
— У Джейса новый любимец? Кто на этот раз?
— Вот, Гор всегда говорил — девушку надо рассмешить, — его голос дрогнул, — Если серьёзно… Я не умею утешать и не знаю, что сказать тебе. Веришь, только недавно понял, насколько хрупко настоящее и неотвратимо будущее, а ещё — как же все эти правильные слова и сочувствующие взгляды… бесят. Не помогают.
— Дивно же ты сплетаешь наши дороги, Пряха… сколько разных нитей — здесь и сейчас. С другой стороны, такая уж это ночь. Пить будешь?
Он уложился в сорок семь секунд — даже лучше, чем она думала. И уж таким — разгоряченным после драки, пахнущим соленой кровью и терпким потом — он ей нравился ещё больше, она даже слегка трансформировала язык, позволяя его аромату оседать на ставших чувствительными рецепторах. Волк, отметив искреннее восхищение в глазах фейри, кивнул ей, а после вдруг взглянул на ту самую зачарованную стену и ухмыльнулся предовольно, со значением, словно бы… приглашающе. Раока едва удержала на лице приличествующее случаю выражение. Этого ведь не может быть, правда?…
Джейс оставался собой, даже разбуженный посреди ночи и сопровождаемый монстром с доброй сотней щупалец.