Сказал спокойно, без агрессии. Равнодушным тоном "снулой рыбы", так как по опыту знал, что это лучший способ отделаться от Штефа и его подпевал, и снова оказался прав. Вьюн смерил его презрительным взглядом — типа "ну что с тебя взять, с калечного", — и вернулся к обсуждению названия крейсера, который он, к слову, опознал, не как ударный, а как сторожевой. Судя по тому, что никто ему не возразил, большинство курсантов думали точно также, — люди и вообще, по большей части, не любопытны и ленивы, — а те, кто знал правильный ответ, просто не захотели связываться, и Эрик их хорошо понимал. Бирн, как и большинство неумных задавал, критику не любит и никому никогда ничего не забывает. При этом парень он крупный, — крупнее даже Эрика, — да и дерется хорошо. Во всяком случае, лучше многих. Так что связываться с ним себе дороже.
Так прошло лето, а осенью — занятия во всех учебных заведениях империи по традиции начинались первого сентября — выяснилось, что к хорошему привыкать не следует. К началу учебного года кадеты вернулись в академию, и на первых порах — в последние дни каникул и в первые дни учебы — все было по-прежнему, но вскоре Эрик почувствовал, как что-то начало неуловимо меняться в том, как относились к нему однокурсники. Впрочем, чего-то в этом роде он, на самом деле, уже ожидал. Дело в том, что еще в прошлом году Эрик "вычислил" источник своего благоденствия и знал своего благодетеля, что называется, в лицо. Это была та самая девушка-гардемарин, которая остановила памятную драку. Каким-то образом Анна Монк сумела изменить враждебную обстановку на нейтральную. Как она это сделала и почему, Эрик не знал. Он с ней и двух слов за весь год не сказал, хотя очень хотел ее поблагодарить и не только. Но это было невозможно. Где он и где она! Она — офицер флота, а он всего лишь кадет первого года обучения. Ей девятнадцать лет, а ему даже по подложным документам всего пятнадцать. Однако летом гардемарины четвертого курса выпустились из академии, Анна стала младшим лейтенантом флота и убыла к месту прохождения службы. И Эрик остался без защиты.
— Да, что вы говорите, мичман! Моя неосведомленность? И в чем же она, по-вашему, проявляется?
Ну, что тут возразишь? У него на левом бедре и на левом плече поверх комбинезона были наложены пластиковые фиксаторы.
— Могу даже заплатить вам отступного, — улыбнулся лейтенант. — Вот…