Все цитаты из книги «Фальшивые зеркала»
— Убили его. Я чую. — Падла взял новую бутылку. — Новая эпоха наступает, Чинга. Фиговая эпоха. Теперь в глубине начнут убивать по-настоящему.
— Не надо! — вопит Маг. — Нечего сплетничать!
— Нет… он того не стоит, — сообщил Падла, стряхивая пацана. Пат, оказавшись на полу, тут же отпрыгнул в сторону и стал отплёвываться.
Растворимый кофе Чингиз явно презирал. Кофеварки — тоже. Я сидел и смотрел, как он засыпает в маленькую ручную кофемолку горсть зёрен — «Коломбо», от «Московской кофейни на паях», неторопливо, аккура…
Мне хватает терпения ждать, пока он стоит где-то — бог весть где, и проглядывает пришедшие письма.
— Спасибо! — хором произносят они и с хохотом убегают по улице.
Я умираю секунд пять. По моему предвзятому мнению — излишне много для человека, размазанного по полу. Я ещё успеваю заметить, как существо склоняется надо мной и протягивает лапу к пистолету, вижу, ч…
Мне лично кажется, что поведение Маньяка было вполне оправдано. Но я не спорю. Если ему хочется разделить вину на всех, включая себя, то мешать не стоит.
— Ищем обходные пути? — спрашивает Падла.
Он молчит и смотрит на меня. А я добавляю, и ехидство моё — скорее от Тёмного Дайвера, от его боли и одиночества, от жизни в сером тумане.
— Доверю, — соглашаюсь я. — Мне кажется, такое бесконечное лето тебе не нравится…
— Так вот, ломанули их вчера, — сообщает Ёжик.
— Конечно! — не прекращая возиться с машиной, ответил Падла. — Что ещё остаётся, а, подруга?
Четыре минуты. Ну, четыре минуты и десять секунд, если быть более точным.
— А меня — Берд, — кивает мужчина. — Настоящих наших имён не знает никто.
Даже с собственным прошлым трудно расправляться без посторонней помощи.
Они слишком долго меня ждали, преданные как собаки, бессловесные и готовые услужить. Они устали — старые маски дайвера Леонида.
Или не доиграл тогда, два года назад, не прошёл всё то, что должен был пройти?
— Я не понимаю, — с лёгким удивлением говорит Дибенко. — Нет, я действительно не понимаю.
— Спокойной ночи, Леонид. — Вика повернулась и пошла в ванную.
Бешенство, холодное и яркое, начало закипать в душе.
Отставив мой опустевший бокал, он вышел в коридор. Через мгновение загремели извлекаемые из джакузи бутылки.
Складываю записку, бережно прячу во внутренний карман пиджака.
— Давай меняться? — предлагаю я. — Ты потаскаешь посылки, а я разнесу телеграммы.
У меня — хуже. Иду неуклюжей походкой дрессированной гориллы. На выходе — окошко раздачи заказов. Илья уже схватил свой пакет и убежал. Мальчикам-письмоношам положен велосипед.
Вот Ричард Паркер — он был подлинным дайвером!
Построить здание в глубине можно и тайком, если обладаешь достаточным количеством машинных ресурсов. Конечно, оно будет вне закона и подлежать сносу, но вряд ли бы это испугало строителей.
В конце зала ещё одна группа. Всматриваюсь.
— Что серьёзно? — восхитился Чингиз. — Прямо в сумке?
Ведь я успеваю увидеть, как голова Тёмного Дайвера разлетается кроваво-серыми клочьями, а тело изгибается в судороге.
— У нас же всё-таки игра, — начинает оправдываться Крейзи. — Дырку в полживота тоже аптечкой не вылечишь, а здесь это норма…
— Ты ведь и сам понял, Леонид. Понял, но не хочешь поверить.
Но я услышал. Я прошёл двадцать шагов по коридору, в давным-давно запрещённом себе направлении.
— Нет! — кричит Пат и кидается к тросу. Падла молча и молниеносно ловит его за воротник.
Лифт заваливается набок. Скользит, раскачиваясь, будто на волнах.
Он смотрит на меня очень долго. Мне становится не по себе.
И это станет поражением, как в прошлый, как в позапрошлый раз…
Лица вокруг — самые разные. Безусые пацаны, крепкие мужчины, пожилые, седовласые ополченцы. Можно подумать, что вся Земля собралась на бой с пришельцами. Старый милитарист Хайнлайн был бы в восторге …
— Ёшкин свет! — вопит Падла. — Так что, для спасения мира надо хорошенько в игрушки поиграть?
Мы, наверное, очень мирно смотримся со стороны. Два старых друга, встретившиеся после разлуки.
— А не пробовал поговорить с ними в обычном мире? — интересуюсь я.
Странный дружок Чингиза стоял в дверях. Снова с диском, теперь уже, вероятно, не содержащим ловушек.
Те мнутся, им явно неприятно оставаться в стороне от объекта охраны. Но терпят.
Мне хотелось сказать ей про Ромку. Мне надо было сейчас выкричаться, рассказать всё это. Тем более она Ромку знала.
Рядом с нами возникает Маньяк и сразу же берёт на изготовку автомат.
А Император заканчивает разбираться с чужой командой.
Кто меня подкараулил? И главное — зачем? Безобидный обитатель Диптауна, грузчик в компании «HLD»…
Я даже не успеваю порадоваться за его благоразумие. Машина — в каком-то узком, захламлённом тупичке. У стены — человек в тёмном плаще.
— Блин, живой дайвер! — выпалил Падла. — В реале! Настоящий! Живой!
Я попытался сообразить, получится ли быстро вытолкать Падлу в подъезд. По всему выходило, что никак не получится. Ни быстро, ни долго.
«Разве он ещё не превратился?» — спросил я сам себя.
Стою, глядя на лукавый прищур Гейтса из-под очков. Может быть, у Ромки был ещё один напарник?
На журнальном столике появляется маленький пухлый томик. Тёмный Дайвер хватает его, быстро начинает листать.
— Тут и будет тяжелее, — обещает Маньяк. — Первые пять этапов — вводные. Они достаточно жёстко сформированы, изменяются очень медленно и в небольших пределах. Все драки в основном с программными монс…
Иду к ближайшей свободной ванне, сзади негритянка, как конвой. Дурацкое ощущение, что сейчас получу пинок под зад.
Вначале в нём нет ничего страшного, вообще ничего нет. Серая клубящаяся мгла. Только впереди — далёкий, почти неразличимый огонёк, белая искорка в тумане. Я иду — иду на свет, но мгла вдруг начинает …
— Пат, не психуй, всё нормально! — говорю я. Спокойно и убедительно. Для контраста. Чтобы снять эмоциональный накал, повисший в воздухе. — Мы всё объясним! Пусть он уходит.
Щёлкаю по кнопке «добавить адрес». Теперь, когда Храм материализовался в пространстве Диптауна, у него наконец-то есть реальный адрес. Он автоматом будет добавлен к письму.
Тёмный Дайвер, не произнося ни слова, относит трубку обратно на каминную полку. Возвращается к столику.
За что люблю детей — так это за непосредственность.
Пацан и взрослый уставились друг на друга с таким видом, будто были готовы схватиться за ножи. Господи, они оба психи! Причём малолетние!
— Ешь, — со вздохом соглашается Маг. — Смотри, что-то слишком быстро они…
— Пат, я имею в виду закладки. Мы не будем следить за Леонидом, и всё, что записано на диске, сработает правильно. Договорились?
— Блин… жалко, — похоже, Илья и впрямь не знал всех деталей недолгого взлёта и падения дайверов. — А почему так вышло?
Так… самым кончиком… Но как не хочется этого делать…
Потом плёнка с треском рвётся, вся сразу, на мелкие, как конфетти, клочки. Ключ опознан.
Раздевшись, я выключил свет и лёг рядом с Викой. Она всегда засыпала быстро. Может быть, действительно уснула.
— Да потому, что ты находишься в плену мифа, Леонид! Ты слишком романтичен, пусть тебя не обидят мои слова. Это даже хорошо — романтика! Конечно, дайверы существовали. Как миф. Как элемент среды обит…
Зато начинает комплексовать и нервничать Пат. Уж не знаю, куда он забредал в глубине, но обилие обнажённых девушек и необходимость раздеться самому его явно смущают. А я-то был уверен, что он играл и…
В тот же миг незнакомец появляется вторично. Теперь он без брони и с одним пистолетиком. Его расстреливают Чингиз и Зуко, Падла занят тем, что безуспешно пытается вырвать у Пата ракетомёт.
Но я не могу. Тёмный Дайвер отнял у меня и это последнее умение.
Надо попытать Пата или Илью. Молодёжи лучше знать.
И так и не понял ничего, когда судорога свела твоё тело, когда лёгкие отказались дышать, а из закушенной губы потекла в шлем струйка крови…
Это не программа! Я отдал приказ, и не получил ни отказа в выполнении, ни послушания. Только человеку дано лгать и тянуть время.
И слава богу, что есть те, кому это доступно.
— Тридцать первая… — вдруг сказал второй охранник.
Всё очень просто. Решётка из арматуры строго геометрична. Будь на моём месте Маньяк, за минуту написал бы скрипт для спуска и пошёл пить кофе.
— Угу, — одобрительно бормочет Таня. Протягивает мне листки, я расписываюсь, отхожу. Заглядываю в первый заказ — «пианино». Во второй — «рояль».
— Лёня, успокойся, — быстро говорит Крейзи. — Войти сможет лишь дайвер…
— Ничего, я сумею найти аргумент и в этой позиции… — поводя стволами, отвечаю я. — Давай, вещай!
— Сколько это будет стоить? — Я задаю вопрос в лоб.
— В данный момент я не привязан к конкретной машине, сопляк, — говорит Тёмный Дайвер.
Почти согласен… пока я тут рассматривал Храм и общался с Дибенко, они там изнывали от нетерпения. Да ещё и волновались за меня, наверняка.
— Ну как хочешь, если денег не жалко, винт-то хороший, не сомневаюсь… — слегка обиженно говорит Маг. — Давай, бей винт…
— На каждый предел найдётся свой беспредел…
Он очень легко отказался от «Искусственной натуры»…
По лицу Ильи видно все его отношение к подобным лекциям, и я закругляю известную каждому младенцу часть.
— У нас свой душ, — многозначительно помахивая дубинкой, сообщает сержант. — Для того чтобы всякие умники не протащили в «Лабиринт» неразрешённого оружия — в одежде или на теле. Ибо был прецедент!
— Ключей не знает никто кроме меня, Пата и Падлы. — Новый русский хакер делает лёгкое движение рукой, и извлекает откуда-то из-за спины длинноствольный пистолет. — От меня они никуда не уходили.
В дыре вновь серая мгла. Мой кошмар исчез, испарился бесследно…
— Жду, — согласился я. Мне ничего больше и не оставалось.
Мир, как ни странно, изменился очень умеренно. Великолепная проработка среды, потрясающая! Но я уже был не в «Лабиринте Смерти», я стоял в своей квартире, в шлеме и комбинезоне, сжимая в вытянутой ру…
Чингиз встал, прихватив и мою пустую кружку. Мне налил «Урквела», а себе «Гиннеса».
— Талантливый паренёк, — снисходительно говорит женщина. — Ты не удивляйся. Внешность обманчива. Два года назад он пришёл к нам, не умея даже инсталлировать «Виндоус-хоум». А теперь добился кое-каких…
— Что с тобой, Чингиз? — только и спросил я.
Но — я не знаю, сколько времени мне придётся провести в глубине.
— А тело-то ещё способно на какие-то реакции… — меланхолично сказал Чингиз. — Это хорошо. Это радует.
Наверху что-то падало. Донёсся детский визг, пронзительный, как звук кабельного модема, коннектящегося на 115200 бод, падение чего-то тяжёлого и чего-то бьющегося. Повторился утробный рёв.
Оружие сделал Маньяк, применял его я. Замаскированный в виде пояса вирус «Варлок-9000»…
— Ты ведь хотела пить ликёр, — буркнул я.
— Лёня… ты уверен? Кому могло понадобиться использовать такое против обычного человека?
— С баржи той пошло всё хакерство российское! — торжественно сказал Падла. — За хакеров!
Водитель, даже не оборачиваясь, начинает хохотать. Он не мог не понять, что произошло… и он смеётся.
И всё-таки сотворённая Дибенко жизнь уже готова убивать.
— Нас обнаружили, — говорит вполголоса Крейзи. — Наверняка. Ещё две-три минуты, и конец вирусу.
— Хорошая команда, — с уважением произносит Чингиз. — Но так мы не потренируемся на лёгких мишенях, а ведь сложность должна нарастать с каждым этапом…
— Ты не лавируй, Падла. Лучше объясни, чего хотите добиться?
И Вика сумела уйти. Легко, по крайней мере внешне легко. Забросила «перспективные темы», наплевала на налаженный бизнес, на способности пространственного дизайнера…
— Значит, вот что… У меня тоже ключ несложный. Но вот какие-то слова тебе могут показаться незнакомыми… если что, так по буквам уточни. И вообще… ты на смысле не фиксируйся.
Пытаясь успокоить совесть, прохаживаюсь взад-вперёд. Быстрее бы приехали ребята. Быстрее бы Илья привёз файл.
— Пат — умница, конечно. А второй шаг ты сделал?
— Так ты же труп, Падла. Тебе не больно. А ещё… — раскинувшийся в кресле Чингиз кивнул насупившемуся Пату, — Пат давно любопытствовал, проснёшься ты от пинка или нет…
— Лёня, а чего вы вдруг решили ключи назвать? — с любопытством спрашивает Пат.
Да, Чингиз не повёз меня домой сам. Вызвал водителя… или охранника…
Ответ достаточно короткий, чтобы исключить длинные расспросы.
— Ты мне попадёшься! — кричу я, корчась от боли и упираясь коленками в стекло.
— Ушицу… — продолжаю я, скользя взглядом по меню. — И графинчик водочки… самой обычной, пшеничной. Хлеба чёрного.
— Чтобы меня убили по-настоящему? — Маньяк удивлённо смотрит на меня. — Лёня, очнись! Если кто-то решился сделать подобное — он ни перед чем не остановится!
— Нам уже пора. — Володя посмотрел на товарища: — Скажи Андрею Петровичу… скоро поезд.
— Может быть, я первый дайвер, который потерял иммунитет к глубине…
Можно спросить ту силу, что живёт сейчас во мне. И получить ответ.
А то все станут озираться на редкие звуки в глухой тишине.
— Как его звали? — спросил я. Мне казалось — совершенно нормальным голосом. Но почему-то вся троица вздрогнула.
— Нет. Исключительно для личного пользования.
В последний момент я замечаю, что он косится на что-то за моим плечом. Пригибаюсь — и вовремя.
Касаюсь кольца — и дверь мягко открывается. Что ж… раз я прошёл через мост, значит, вправе войти…
Выбираю столик у двери на кухню. Официантка незнакомая, но подходит сразу. Бросаю быстрый взгляд на меню.
Я отстегнул крепление и снял свою потрёпанную «Sony». Первым делом посмотрел на дисплей — та же картина.
— Хрен, — коротко ответил я самому себе. Снова влез в ванную и с воплем облился ледяной водой.
Да уж… теперь точно — не собирается. Если мои заряды нанесли ему урон, аналогичный тому, который получил я…
А к соседней кабинке подходит Нике. Тоже обнажённая. Наши взгляды встречаются.
— Ребята, что мы собираемся с этим всем делать? — спрашивает Маньяк.
Всё не то. Всё не так. Она спрашивает у меня разрешения закурить…
— Надо войти в Храм, — говорю я. — Зафиксировать его в какой-то точке Диптауна… это ведь возможно сделать? Хотя бы на время?
— Почему — труп? — почёсывая грудь спросил он.
— Надень… — Я даже не могу понять, чего больше в этой фразе — ухода от моих пустых и ненужных слов, или ответного знака… пару серёжек с жёлтыми топазами я подарил ей перед свадьбой.
Лёгкой трусцой выбегаю из зала в какой-то коридор. Свет везде тусклый, нереальный. Обшариваю несколько отсеков, но оружия не нахожу. Только какой-то фонарик, забытый на неработающем пульте.
Девушка замолкает. Неловко улыбается. И, рассмеявшись, тянется за бокалом с вином. Но ещё несколько секунд за столиком — тишина.
Может быть, мне не следовало рассказывать ей о случившемся так подробно…
— Скоро докторская? — по-деловому осведомился Андрей.
Вот так кончают слишком наглые дайверы. Их топят в ванне с пивом. Дышать совсем нечем…
Мне кажется, что это длится бесконечно. Разговор с оружием в руках…
Клочьями формы они тоже не брезгуют, глотают запросто. На закуску, наверное.
— Я хотела помочь. Просто помочь тебе… когда ты заблудился. Больше ничего.
— Я вот допишу свою сторожевую программу… — начинает Маг. Неловко улыбается, машет рукой и замолкает.
Тварь висела, прицепившись к потолку. Бурдюк с хоботом, из которого летели иглы…
— Ой ли? Не виртуальность нажимала на спуск. Ей нажимать нечем. Леонид… подумай о такой штуке… твоего друга убили из оружия, существование которого прежде считалось немыслимым.
Хорошо меня свалили. Качественно. Вначале выбили зрение. Когда не понял — выбили ещё и слух.
Голос Чингиза самый обыкновенный. Будто он сидит перед камином со стаканом виски в руке, курит сигару и философствует с нами на отвлечённые темы.
— О чём я и говорю. Обойти защиту невозможно. Если даже похитить закриптованный файл, вскрыть его практически невозможно. Если нейтрализовать курьера, отобрать и вскрыть письмо — информация будет нап…
— Она справится, — решаю я наконец. — Не хуже меня, полагаю.
Открываю крышку, на этот раз ломать стекло не приходится. Подозрительно смотрю на свои ладони, будто ожидаю увидеть на них тонкие нитяные порезы…
— Никто ведь не знал, что это уже есть. Оружие такое. Теперь мы все знаем. Ромка нас как бы предупредил.
Лезу в карман ветхого пиджака. Достаю пейджер. Надо же… работает. На нём сотня записок, но самая свежая датирована весной этого года. Сбрасываю, не читая.
— Нет, я только узнать хочу, а я в чём виновен?
Мы выезжаем на Гибсона, едем в сторону американского квартала. Проезжаем мимо улицы Тюрина, мимо площади Васильева.
Впору торжествовать победу. Дибенко сознался! Он паникует.
— Уже третий раз. — Вика немного напряжённо засмеялась.
Шлем тяжёлый… слишком тяжёлый для моего нарисованного тела.
Вот так всегда. Сидишь, перевариваешь полученную информацию, а тебя заставляют отвечать на вопросы.
— Копия, — соглашаюсь я. — Копирование личности. Перенос себя в виртуальный мир. Без переписывания памяти, которое всё равно никто не умеет делать. Ты просто оставляешь слепок своей личности в глубин…
А почему четырнадцатый этаж, интересно? Тем более, если нажимать двенадцать?
— Тёмный Дайвер? Если бы… если бы, Леонид. Как я понял, и тебе это неизвестно? Ты для того и пустил слух, что я вручил тебе оружие третьего поколения… чтобы выманить его… так?
— Пат не войдёт больше в глубину, — спокойно сказал Чингиз. — Все входы перекрою. Кроме своей машины, но её он не тронет… ведь верно?
— Был. А вот кто ты такой… хотел бы я знать. Моя очередь задавать вопросы, не находишь?
— Ещё рюмку, — прошу я, хотя и вижу, что на подносе две рюмки. Скорее всего Ёжик сидит в «Царь-рыбе» не по собственной инициативе, он наёмный работник. Как в публичных домах девочки разогревают посет…
Тёмный Дайвер улыбается. Горько улыбается.
А ещё они с любопытством смотрят на меня. На покрытое кровью тело.
— Он ломал Аль-Кабар, — сказал я. — Два года назад. Ему пятнадцать было, только я об этом не знал.
Здание начинает дрожать. Сверху нарастает гул — и волной начинает опускаться темнота. Лампы гаснут одна за другой, начиная с крыши.
Выхожу из туннеля на холмистую равнину. Вдали какие-то хижины.
Ловлю машину и еду в «Три поросёнка». По моим часам, а уж тем более по мнению желудка, уже наступило время завтракать.
— Ты идёшь по лесу и натыкаешься на высокую стену, — неожиданно сказал Чингиз. — Твои действия?
Я смотрю в лицо Тёмного Дайвера — в своё лицо — и улыбаюсь.
— Тоже решил повторить попытку? — Она подходит ближе. С любопытством смотрит на моих спутников.
Снова — есть с кем. Как-то неожиданно легко и быстро.
Смирившийся Пат юркает в какую-то кабинку и начинает раздеваться.
Я стою посреди радужного снегопада, посреди метели, которую кто-то красит, черпая краски с нескончаемой палитры.
Диптаун изменчив. Очень изменчив. Разорилась компания, или наоборот, разбогатела и переехала в другой район. Человек перестал появляться в глубине, возник снова, но уже с новым именем и по другому ад…
Когда между нами всё сломалось? Когда превратилось в прошлое — куда можно заглянуть, но нельзя вернуться?
Было тихо. Совершенно непривычно для этого времени. Ночью должен шуметь вентиляторами компьютер, шуршать винчестер, клацать клавиатура… может, потому Вика мне и подарила сенсорную?
Да, нехорошо получилось. Вчера обсуждали, когда придут ребята, что я начну готовить, пока Вика будет на работе. Потом я надел шлем, нырнул.
Вика может повторить свои горы. Исходники программ у неё есть.
Пат лежит на полу, болтая ногами. То ли придуривается, то ли вторая кружка пива была ему лишней. Скорее, второе. Падла кряхтит, временами скребёт пятернёй лысину. Интересно… что за манера так стричьс…
— Я бы предпочёл не мстить, — с неожиданной нежностью сказал Чингиз. — Я не люблю ездить на кладбище и класть цветы на могилки.
Войти сюда — всё равно что открыть старый фотоальбом, всё равно что поставить в видеомагнитофон полузабытую кассету. Это — прошлое. Мёртвое. Похороненное, оплаканное, забытое.
Теперь я понимаю, что чувствовали строители Вавилонской башни, когда она начала разваливаться. Сей процесс в Библии детально не описан, но мне кажется, что был он достаточно быстрым и красочным. Бог …
— Если у тебя есть вещи в раздевалке, можешь забрать… — Галя улыбается. Похоже, она довольна, что всё разрешилось так хорошо. Я не в обиде, расстаёмся друзьями, подпись получена…
— Но если уж наш друг поручился за тебя, — вставляет женщина, — то ты можешь здесь находиться.
— Так будет быстрее? — интересуюсь у водителя.
— Остался ещё наш великий хакер… — Тёмный Дайвер смотрит на Падлу. — Ну, ну… Не надо делать вид, будто ты всегда говорил через клавиатуру. Хорошая мысль, но я знаю, что это не так. Ты согласен с това…
Остаётся ещё вопрос, что с этой программой собирается делать Тёмный Дайвер.
Крепкие парни, и скучновато им тут. Весь день улыбаться нуворишам — щёки сморщатся. А тут пришло недоразумение в потёртых джинсах и старой куртке, стоит без зонта под унылым дождём…
Почему-то я был уверен — уж Падла продержится дольше нас всех!
— Да в ней, в родимой… Сидел я в Диптауне, в одном кабаке. Подошёл. Выложил всё как на духу. Оказалось, он дайвер…
— Меня этому жизнь научила. — Чингиз пожимает плечами. — Не всех, конечно… но почти всех. Леонид, читай дальше.
Спорить не хочется. Устраивать разборки — тоже, тем более что в кобурах уже нет револьверов.
— Никогда не поверю, что Крейзи упал с троса двумя частями и с таким интервалом! — заявляет Маг. — Поехали?
И всё-таки факт остаётся фактом. Меня не было здесь. Но поведение Ромки говорит о случившемся однозначно. Он как-то спрятал похищенное и отбивался, тянул время, ждал. Наверное, самое страшное, чего о…
— Тысячелетняя война садистов и мазохистов! — радостно подхватывает Падла. Он, похоже, готов веселиться по любому поводу. — Французское княжество «La profondeur» предъявило ультиматум Вольному Союзу …
— Слушай, а что говорят-то о работающем дайвере?
— И не надейся. — Крейзи кивает на трон. — Пять ракет, живо!
Вот оно, наше будущее. Сладкий рай элоев, живущих в виртуальных садах.
— Извините, — к нам подходит официант, — но приносить с собой и…
Я молчу. Смотрю на него и молчу. Секунд десять мы играем в гляделки.
Почему бы не провести очередной эксперимент?
Во-первых, перевозка тяжестей. Глупо, но необходимо, для придания полноценной реальности нереальному миру.
И подумал, что хочу спать без всяких снов…
И поднимаюсь на последний этаж башни. В хрустальный шар.
Вика смотрела с лёгкой иронией. Снятый с меня виртуальный шлем она держала в руке, даже не выдернув из разъёма, и в глубине его ещё мельтешили какие-то картинки.
Кружкой, ещё почти полной пива, перегнувшись через стол и сметая бутылки, я заехал Падле по морде.
— Угу… — неопределённо бормочу я. Свою выпивку старик должен отработать любопытной историей, но пока она не тянет даже на сигарету.
Снова насмешливая, человеческая улыбка. Какой он весёлый парень! Я, впрочем, тоже умею шутить. Первые пять зарядов — парализующие… если верить Дибенко.
— Да! — Мальчик начинает пинками утрамбовывать импозантного мужика в шкаф. Тело гнётся, словно восковое. Под нелепым углом торчит нога в лакированном ботинке, галстук выбивается из пиджака. — Как! Ме…
— Двадцать… пять… — с видом спартанского мальчика, откусывающего на страх врагам собственный палец, решает Илья. — Больше не дам.
— Первые пять патронов — парализующие программы для полиции Диптауна, — отвечает Дибенко. — Они вызывают временный паралич, продолжающийся пятнадцать-двадцать минут и проходящий без последствий. А сл…
Она читает очень просто. Несерьёзно читает. Не умея читать стихи, да и не принимая их всерьёз, пожалуй…
Какое-то время перевариваю услышанное. Я ожидал, что «Лабиринт», как и раньше, сведётся к поединкам с могучими, но туповатыми монстрами… пусть даже изрядно поумневшими, но всё равно предсказуемыми, и…
Где именно был убит Ромка, я не знаю. И не хочу знать, не хочу спрашивать. Просто — здесь. Я покупаю в ближайшей лавке бутылку водки. Делаю глоток — а остальное выливаю на весёленькую мостовую.
— Да, я знаю. Но я буду вынужден так поступить. Хотя бы для того, чтобы Дибенко стал сговорчивее. Убивать совершенно непричастных людей, чтобы доказать ему серьёзность своих намерений, я не считаю во…
Грань между монстрами программными и монстрами настоящими.
Ну не было его три года назад в природе! Дайверы только-только начали искать друг друга и встречаться в маленьком неприметном ресторанчике. Витала в воздухе идея клуба, но всем было лень ею заниматьс…
— Журналы надо начинать читать с конца, — говорю я. И открываю томик на последних страницах.
— Программа. Но радоваться не спешите, её показатели такие, что справиться будет нелегко. Это особая, самообучающаяся программа, она анализирует и запоминает все удачные действия противников, собстве…
Ещё живы три сержанта. Они раздают нам пистолеты и обмундирование унылой серой окраски. В ярком мире за пределами корабля эта защитная форма будет лишь мишенью.
— Понятно, — кивает Нике. — Скорость эскадры равна скорости самого тихоходного корабля… но лишь до тех пор, пока на след эскадры не сядут подводные лодки… Скажи, Чингиз, а если нашу группу будет торм…
А компания «Микрософт» безропотно реставрирует скульптуру, каждый раз получая бесценную информацию о методах виртуального терроризма. Гейтс честно признал, что доход от этой несчастной скульптуры пре…
Я смотрел на экран и видел, как наливаются светом глаза Императора. Нарисованный Пат в руке нарисованного Императора, нарисованная кровь струится из нарисованной раны. Сейчас они оба одинаково нереал…
— Вика, вход. Личность… номер семь. Стрелок.
Я снял шлем. Подумал немного и водрузил его на монитор, поверх забавных фигурок из яркого синтетического меха. Они у меня давно, с какой-то крупной компьютерной выставки… сидят тихонечко, приклеенные…
— Нике, у нас был уговор не задавать вопросов?
Всё, что я скажу, может быть использовано против меня, и против тех, кто рядом со мной.
Пробиваться на приём к Дмитрию Дибенко, заварившему всю эту кашу? Только подставляться под удар. Он понимает, на что идёт, не может не понимать. Когда-то он создал глубину, теперь создаёт для неё сме…
— Полиция Диптауна, — однозначно решает Маньяк. — Отряд по борьбе с демонстрантами.
Я выбегаю из дома. Можно спросить охранников, можно спросить прохожих. Можно поймать такси.
Это ведь всё-таки не настоящий мир, где можно остановиться, сунуть дискету в щель между камнями, или бросить в канаву — и броситься наутёк. Для подобного фокуса нужен заранее подготовленный тайник… и…
— Как скажешь. Говори. — Чингиз поднялся, подошёл к холодильнику, извлёк оттуда длинную гирлянду сосисок.
Что Дмитрий Дибенко следит за мной и только и ждёт момента, когда я войду в Храм?
Падла с Патом забираются в лифт первыми. И словно бы занимают больше половины пространства.
— Три минуты, — удаляясь с пацаном под мышкой и бутылкой в руке, ответил хакер. — В целях уменьшения спеси и воспитания уважения к старшим.
— Сдох твой проц, слушай! — Падла вздохнул. Открыл бутылку «Ярославского янтарного» — очередной компромисс между «Жигулёвским» и вежливостью. Глотнул. — Есть запасной?
— А по приколу. — Я даже ухитряюсь усмехнуться. — Готов набирать ключ?
Но он не прыгал в пропасть между стенами огня и льда. Не его друга убили. Не его предали. Не его покупали. Я рад, что у него всё сложилось именно так… но этот томик, стоивший жизни Ромке, только мой.…
Надо быть либо неприметным, либо ярким. Иных вариантов не существует.
— Совершеннейшим образом сглупил Падла, — жёстко говорит Шурка. — Пока враг не проявил активности, ему надо было контролировать Пата. Это в-третьих. В-четвёртых… Пату не стоило начинать стрельбы. Как…
Финалом безрезультатных поисков служит негромкий взрыв. Наш несчастный лифт окутывает пламя, и через несколько секунд от него остаётся лишь горстка пепла.
— Ты куда пропал? — Крэйзи разводит руками. Он канадец, и либо говорит через программу-переводчик, но программу отлаженную и вылизанную до блеска, либо здорово попрактиковался в языке. Раньше он влад…
— Компакты, — спокойно ответил Чингиз. — Пиратские компакты. Сидишники, ДВД. «Виндоус-хоум» за пару долларов, свежие игры, сборники программ… Когда ты идёшь на митинский радиорынок или просто подходи…
— Найти список религиозных и культовых учреждений. Войти в подкаталог «Храмы».
Он был не совсем прав. Я не пытался тянуть время, говорить всё равно придётся. Чингиз располагал той информацией, которая нужна мне, и самое главное — информацией из реального мира, а не из глубины.
— А чего я-то? — вопит с пола Пат. — Что я? Я тебя хоть раз пальцем тронул?
— По два часа на этап? — Китаянка улыбается.
В «New boundaries» уже не войти. После попытки взлома там все на ушах ходят. Тем более после удачной попытки. Падла может колотить себя в грудь и реветь, что выпотрошит из недр компании все файлы, вк…
Возможно, чужая команда и заметила нас. Но они сейчас слишком сосредоточены на Императоре. Они шли к нему долгие недели, преодолевая самую сложную игру в истории человечества. Они сражались с програм…
— Если я вчера сглупил, то это ещё ничего не значит! Между прочим, каждый ошибается! А если никогда не давать возможности исправить ошибки, то они так и останутся неисправленными, и ошибшийся человек…
Ритм… бешеный ритм Диптауна. Я люблю его. Но иногда так хочется забыть о жестяном ящике, набитом микросхемами, не открывать волшебные ворота в огромный и пленительный мир. Побыть в обычной комнате, г…
Бегу по улице. Прохожие шарахаются в стороны.
Что со мной? Какого дьявола я назвал помидоры томатами? Ни разу в жизни не встречал такого ненормального!
Падла… упокой, Господи, душу честного хакера…
— Значит, на что-то серьёзное замахнулся.
Краем глаза я вижу, как встаёт Падла и походкой пьяного зомби пытается идти к нам.
Левая стена — синий лёд, правая — алый огонь…
И со всего маху бьёт себя прикладом по зубам.
Ни малейшей паники в голосе. И это очень плохо.
Опять же ничего определённого сказать нельзя. Это может быть имидж. Может быть маскировка. А может быть, инфантильная игра в «крутых хакеров».
Да, Богомил, загадочный болгарин, про которого подлинно ничего и никому не было известно, и впрямь поставил своё дело на серьёзную основу. Может быть, этот хак стал его последним хаком по очень печал…
— Вполне хватает. — Он усмехается. — Ты не подумай лишнего… просто девушка, живущая по соседству. Она на двадцать пять лет меня младше. А как ты выходишь из глубины?
Я должен был убить его машину. Пережечь процессор, так же как пережгли его мне. Виртуальное тело должно было застыть или исчезнуть мгновенно.
— Ну, если верить в переселение душ… Людей-то всё больше и больше становится. Откуда каждому брать душу? Вот и бродят — манекены. С виду нормально, а души нет.
— Как странно… — Она глубоко затянулась, отложила сигарету. — Я ожидала чего-то, связанного лично с тобой… но настолько прямо…
— Значит, это здесь. В виртуальности. — Чингиз немного расслабляется.
Это даже не закрученный в кольцо ролик, готов поручиться. У каждого окна настоящего дома стоят камеры, транслирующие в глубину изображение.
У меня нет ни малейшего желания вставать в строй. Играть в дружной команде. Соревноваться с другими командами. Я не играть сюда пришёл!
Список оказался немаленький. Чего там только не было… и храмы настоящих, старых религий, и Храм Восходящего Солнца, и Затерянный Храм, и Храм Крепкого Сна, и даже Храм Вкусной и Здоровой Пищи.
— Итак, я не враг тебе… — произносит он наконец. — Поверь.
— А что ты предлагаешь делать? — устало спрашивает Крэйзи. — Что?
А вот поиски деловых партнёров, например, дают очень неплохой доход.
У меня вертится на языке всё, что я думаю о подобных играх в коммуну и хакерскую вольницу, но я молчу. В чужой монастырь…
Глубина молчит. Ну и не важно. Мы не гордые.
— Спасибо, какая прелесть… — Вика взяла цветы. — Леонид, может быть, ты представишь нас?
Но это так скучно — быстрые ответы. Это не для людей.
— Это фраза, первая буква строчная, все остальные прописные. Пробелы значимы. В конце должна стоять точка. Набирай… и повторяй по буквам.
— Ребята… ну вы же всё понимаете прекрасно! В чём была наша сила, и чем она обернулась! Ребята, я же не смогу вскрыть простейшую защиту!
Сегодня — легче. Почему-то легче. Может быть, тот, кто идёт позади, наконец-то попал в ногу. Может быть, он остался на той стороне моста.
Вообще-то мы хорошие. У нас просто игры дурацкие.
Его новая личность тоже штучная и не менее хорошей работы. Симпатичный рыжеволосый мальчишка, удачные глаза и почти постоянная полуулыбка.
— Ты мне нравишься, — говорю я наконец. — Я от этого не в восторге. Но ты мне нравишься.
— Что произойдёт вслед за этим — ты подумал?
Седьмой — Маньяк. Его спуск очень быстрый, почти как у нас и Нике. Но это не столько отсутствие страха перед падением, сколько неудачное торможение. Мы помогаем ему отцепиться от троса, переглядываем…
— Не пришлось бы пожалеть… — туманно изрекает Чингиз. — Девушка…
— Резюме, — радостно говорит Пат, повисший на плечах Чингиза и Падлы. — Я тоже с конца начинаю смотреть!
В глубине не умирают. Нет, всякое бывает, конечно. Слабое сердце может не выдержать нагрузки. Если кто-то исхитрится отключить контрольные цепи, то возможен болевой шок от придуманной раны. Но к «хак…
Крошечный тёплый огонёк — далеко-далеко. К нему вёл мост, по которому невозможно пройти.
— Мы воровали. Чужие программы, чужие деньги, чужие секреты.
— Посмотри на Леонида. И спроси его мнение.
Дождь припустил ещё сильнее. Пронеслась девчонка со сложенным зонтом, в напрасной попытке успеть на троллейбус. Прошагал мальчишка, отважно ступая по лужам.
Теперь очередь Крейзи недоумённо пожать плечами.
На меня смотрят понимающе. Но и с некоторым презрением.
Наверное, это смешно — приехать в рыбный ресторан, чтобы выпить чашечку кофе. Но кофе здесь великолепный.
А та фреска… она касалась Ромки. Это был его миг торжества — когда он ассистировал мне при взломе.
Возвращаюсь в номер 2017. Снимаю со стены картину… замираю на миг, глядя в нарисованный пейзаж.
Подтягивая свои чудовищные сатиновые трусы, Падла уселся рядом.
Бар небольшой и, на что я уже и не надеялся, уютный.
И впереди вспыхивает едва заметная белая искорка. Далёкий огонёк…
Официант застывает в ожидании. Недолго, меню мне не нужно.
— Растолстел как! — кричит Зуко. — Заматерел, мать-перемать, прости за каламбур! А что, ты раньше с Чингизом не был знаком? Почему ж я тебя не познакомил, а? Ведь Чингиз — мой лучший друг! Правда, Чи…
Единственная опасность, которая ему грозит, — само человечество. Стоит человечеству по-настоящему испугаться виртуального мира — и клеточки начнут отмирать одна за другой.
— Будет куда проще идти с тобой, ведь это твоя работа…
— Нет, ты не уйдёшь. — Она подняла голову и улыбнулась. Слабо, но всё-таки улыбнулась: — Чего придумал… бежать?
— Андрей! — обернувшись, крикнул я. — На поезд не опоздаете? Тут ребята волнуются!
Принимаю душ в маленькой кабинке. На этот раз самый обычный душ, никаких противовирусных химикатов. Одеваюсь, на секунду замираю перед дверью…
— Это какая-то конкурирующая с «Лабиринтом» игра, да? — вспоминаю я.
— Это ничего. Я вот узнал, что чувствует человек, чья голова катится по земле отдельно от тела. А Мага…
Третий или четвёртый заряд ушёл в стволы?
Девушка не настроена ломаться. Горделиво вскидывает голову… и тут же улыбается, словно подчёркивая несерьёзность позы.
А ведь это страт, социальный срез общества. Стоит, конечно, добавить ещё нувориша вроде Чингиза… но они в метро не ездят. Но и без таких неплохо. Старик, которому уже всё равно… Женщина, привычно тян…
— Ребята, вы не слышали про такого игрока — его зовут Стрелок? — спрашиваю наугад.
— Это я заблудился… — прошептал я. — В самом себе.
— Нет, что ты, мне ещё полдня работать, — с сожалением отвечает Шурка.
— Никто и никогда не мог этого просить. Ни один человек.
— Неправда, я не такой урод! — восклицает Падла. Чингиз взмахивает рукой, и хакер замолкает.
— Из глубины. Оружием третьего поколения.
— Постараюсь. — Я остаюсь очень серьёзным. — Давай. Беги. У тебя, наверное, куча дел?
— Из зубов дракона вырастали безжалостные воины, убивающие сеятеля… — вдруг говорит Нике. — Хорошо, что ты не дракон, Саша.
За окном стучал дождь. Тихий, монотонный. В такой хорошо уезжать. Стоять в тамбуре, глядеть на мокрое окно, курить… И чтобы в купе сидели друзья… нет, лучше не друзья, а приятели, с которыми нужно пи…
— Уверен? — неожиданно спрашивает Чингиз. — Ты вроде бы не специализировался на дешифровке.
Всё верно. Оружие, убивающее из глубины, может действовать одним-единственным способом: создавать некую гипнотическую картинку, воздействующую на подсознание. Так же, как и сама дип-программа. Далее …
— Что ж, значит, мы квиты, — говорю я. — Ромка мёртв, Крэйзи. И на машине всё стёрто. Я потому и иду в Храм Дайвера-в-Глубине, что хочу отомстить его убийцам.
«К сожалению, строение с данным именем уже зарегистрировано. Смените название или повторите попытку позднее.»
— Ты же за меня отомстишь… — буркнул Пат.
Пат вдруг шагает к Нике и неловко чмокает её в щёку, явно приходя в ужас от собственной смелости. Девушка улыбается, ерошит ему волосы и возвращает поцелуй.
— Какие от них последствия? Я получил два заряда…
Компьютер, тем более для нас, дайверов, не просто набор микросхем и программ. Даже бухгалтеру, рассчитывающему годовой баланс на древней «четвёрке», не всё равно, за какой машиной сидеть. Привыкают к…
— Но мы его имеем в виду, так? Он явно догадывался о происходящем!
— Ну не утрируй… Ну будь более объективен, Чингиз!
На улице было холодно. Скверненько, мокро, неуютно. И температура ещё плюсовая, и листья на деревьях остаются зелёными, но пронизывающая осенняя сырость уже поселилась в воздухе. Стоит лишь выйти — н…
— Вы молодцы, — говорю я. — Это очень здорово, что Храм построен. Где вы его поставили?
Я вспоминаю, как изменилось лицо Дика, когда Император спросил «кто вы».
— Хочешь выйти? — тоном учителя спрашивает Маньяк.
— Если можно попытаться предотвратить беду — надо пытаться.
— Но я действительно не дайвер, Вика. Я никто.
— Стоит ли рассказывать об этом, Берд? — озабоченно спрашивает Кис.
Очень надеюсь, что у Крэйзи Тоссера, а он ведь по-настоящему пожилой человек, крепкое сердце.
Было отличие… теперь никто вопроса не задаст.
— Как? — Чингиз удивлённо приподнимает брови. — У него не было времени…
— Чего вы так рано… — открывая холодильник, буркнул он. Замер на миг, высматривая добычу, потом вытащил коробочку йогурта и плюхнулся за стол. — Орёте тут, на весь дом слышно…
— Может Пата позвать? — вдруг начинает беспокоиться Падла, поглядывая на лестницу.
— Это важно для меня, — говорю я. — Пройти в Храм.
Или же я в виртуальном пространстве. До сих пор. Я не вышел из глубины, я придумал этот выход. Сейчас утро, Вика давным-давно ушла на работу, а я сижу перед машиной, и оцепеневшие пальцы скользят по …
— Ну… чтобы ты не поняла, что со мной происходит.
— Угадал. А теперь попробуй вспомнить, что ещё.
Машины, на которых мы сейчас работаем, практически достигли своего предела. Из кремния и германия выжали всё доступное. Но количественный рост рано или поздно сменяется качественным. Вот-вот появятся…
— Всё нормально, поверь. Мне просто надоело ходить на службу.
Только Маньяк мрачно показывает мне кулак. Но это ничего, это правильно.
— Завтра, в десять ноль-ноль, сбор у Чингиза.
— Дмитрий, ты же не перед журналистом. Как ты сам думаешь?
Будет неприятно её убивать, когда она направит пистолет мне в спину. Лучше уж не доводить дело до греха.
В коридоре по-прежнему тихо и пустынно. Стражей порядка нет. Ломаный вход выстоял почти два года. Надо же… Хорошо Маньяк поработал.
И падая вниз, я с криком хватаюсь за левую стену.
Потом из ладони Падлы начинает валить дым.
Но на этот раз я не блуждаю в тумане. Я начинаю путь, уже стоя перед пропастью.
Подхожу к наклонной стене, ложусь на неё, распластавшись, раскинув руки, обнимая огонь.
— За ней идёт охота, — понизив голос, сообщает Берд. — Очень большая и серьёзная охота.
Он возникает на моих глазах. Сгущается туман, плотнеет, превращаясь из белого молока в белый камень. Всё прочнее и надёжнее, всё реальнее, всё узнаваемее.
Или так — «крепкого коннекта, быстрого пинга». Даже это пожелание устарело. Не через модем я вхожу в глубину, чтобы замирать истуканом на время разрыва и восстановления связи, притормаживать с ответа…
— Программа видоизменяется, уходит из-под атаки, — объясняет Маньяк. — Если уж так хочется точности… мы сейчас в бут-секторе одного из серверов «Лабиринта»…
Нежно-розовый, как мечты нимфетки, кафель. Потолок из чёрных зеркал, как реальное воплощение этих самых мечтаний.
— Нам очень нужно оружие, — откровенно говорит Чингиз. — Так уж получилось.
— Поверь, у меня нет никакой личной ненависти к дайверам, — говорит Дибенко. — И я не считаю вас преступниками. Но… раз вы создали оружие третьего поколения… самое главное всегда — баланс сил.
А «Лабиринт Смерти» больше всего похож на военный полигон. Здесь учат не геройствовать в одиночку, оттачивая рефлексы и повышая скорость реакции. Пришло время командной игры. Долгих и нудных походов.…
— Пройдёте по дорожке и налево. Третий подъезд. Охрана вас пропустит. Всего доброго.
— Быстрее! — В голосе Тёмного Дайвера появляется лёгкая угроза.
— Идём? — прерывает молчание Нике. — Я знаю, где выход с этапа.
Действительно хорошая работа дизайнера, она не утратила индивидуальности и без наложенного глубиной макияжа.
Иду к номеру 2017. Оглядываюсь — коридор пуст. Прекрасно, хоть и нет ничего странного в человеке, вышедшем из одного номера и направившемся в другой.
— Втиснемся, — решает Маньяк. — Никогда в «Запорожце» вшестером не ездил?
Она улыбалась. Улыбалась так хорошо, как я давным-давно не видел.
— Два часа истекли, Леонид. Я жду ответа.
Тёмный Дайвер подходит к Падле. Оглядывается на меня, улыбается. Я не могу улыбнуться в ответ… но чувствую, что мог бы это сделать. Надо же. В чём-то мы с ним сошлись.
Я продолжал стоять, держа руки на её плечах.
— Понимаете ли Виктория, восемь лет назад я вступил в Общество Защиты Животных. С тех пор считаю, что использовать мех для изготовления одежды — варварство и фашизм. Поэтому я не вправе приобретать н…
— Ябеда, — отставляя бутылку, ответил Падла. — Предатель, блин. Ну хорошо, мои руки, блин, развязаны. Рассказать, куда ты ходил в Диптауне на прошлой неделе? И чего там делал?
Я представил себе, как Падла с воплями и матюгами ввалится в прихожую, заполнив её целиком, вывалит из рваной сумки двадцать бутылок «Жигулёвского», и мне захотелось не открывать дверь.
Хакер взял мою кружку, сделал глоток. Скривился.
— Согласно легенде игры, — бормочет Крейзи, — многие тысячи лет инопланетяне воруют на Земле детей, чтобы вырастить из одного из них своего Императора… дать ему исполинскую силу и жестокую мощь… ведь…
«А сосед-то, слышал, помер неделю назад? Мне вчера его виртуал рассказал. Посидели, выпили за упокой бренного тела…»
По Диптауну бродят люди с оружием, убивающим по-настоящему.
— Вход в сеть. Режим обычный. Личность номер три — Протей.
— К тому же отсутствие в нашей команде девушки являлось бы проявлением дискриминации по половому признаку, самого заурядного сексизма… — добавляет Маньяк.
Все, кого я определил как настоящих игроков, живы.
Я стянул шлем. Посмотрел на экран — девушка продолжала стоять, будто ожидая ещё какого-то ответа.
— Тоже мне, сэр Макс недоделанный, — презрительно говорит Пат, стреляя второй раз. Улитка ловко уворачивается, и тогда начинает стрелять Нике. Её игольчатый пулемёт превращает монстра в дёргающееся р…
Нам всегда и всего мало. Крыша над головой, солнце в небе, рука в твоей руке, кусок хлеба на столе — что это значит по сравнению с придуманным миром? Словно джинн, вырвавшийся из заточения ты волен с…
— Я уже стар для этой игрушки, — говорит Крэйзи.
Нет. Вряд ли. Он не любил работать в толпе. Да и Падлу бы предупредил.
Это не вспышка синего игрушечного пламени, как в настоящем пистолете из «Лабиринта Смерти». Это короткий миг, когда перед глазами возникает и прокручивается свинцово-серая спираль, молниеносно вытяги…
— Ты хакером решил стать, Леонид? — Чингиз усмехнулся. — Или пишешь книгу о жизни великих хакеров?
Нет у нас этого времени. Уверен, что нет.
Пат уже ничего не говорит. Только смотрит мутнеющим взглядом, а может быть, и не смотрит вообще, это всё наши надежды, переплавленные лживой глубиной в иллюзию жизни.
— Ставь лифт на землю, — Маньяк меняет гнев на милость, — тогда и увидим.
Полицейский участок — напротив гостиницы. Минута, две, никак не больше.
Они нас не ожидают. Наверное, ещё никто не пытался прорваться внутрь дворца, ведь целью игры это не является. Первым стреляет Пат, и рептилия разлетается кровавыми клочьями. Улиткообразный монстр мед…
И снова ощущение чужого присутствия. Кто-то идущий рядом. Так, что я не могу его видеть, но слышу шаги.
— Очень достойная позиция, — сказала Вика. — А вас не шокирует, что рядом висит моя шубка?
Оглядываюсь — в глазах Чингиза и Падлы какое-то жалкое, пришибленное выражение. Пат начинает медленно отползать в сторонку. Похоже, Маньяк это замечает.
Тронный зал тоже пуст. И охраны нет… охраны, которую Император ставил во дворце самовольно, вопреки программе. Я достаю револьвер Стрелка. В нём нет никакого смысла — я убью Императора силой Тёмного …
С пистолетом, из которого можно убить по-настоящему. С тем, что я считал главной тайной Дибенко. С тем, что на самом-то деле является мелкой фишкой в настоящей, большой игре… о которой я понятия не и…
Он вдруг оглядывает меня с проблеском интереса.
Встаю. Голова гудит, бок болит, руки трясутся.
Трудно воевать, когда не на что купить патроны…
Это смехотворно — слабые постукивания магнитных катушек в комбинезоне, иллюзия удара, иллюзия прикосновения, это не может ничего решить, но пусть Падла будет пытаться помочь — пока где-то в настоящем…
Я должен пройти. Обязан. Второй попытки не будет.
— Сейчас… — невпопад бормочу я, перелистывая страницы. Маньяк вздыхает, но терпеливо ждёт. Маг возлежит в позе пресытившегося радостями жизни султана и демонстративно зевает…
Чёрт, почаще надо заходить. «Мы живём в эпоху эха…»
Рожи сделались кислыми. Так… похоже, в эту квартиру приходят разные гости…
Я вхожу, озираюсь. Обстановка достаточно приятная. Стилизация под «русский дух», конечно. Но грамотная.
Зато сама кухня как-то успокаивала… было в ней некое подобие привычного. Словно взяли обычную кухню, растянули по всем измерениям раза в два и успокоились. Ну ещё заполнили пространства уютной мебель…
— Ты? — не убирая рук с клавиатуры спрашивает Дибенко. — Как ты вошёл?
— Мне пора, Лёнька. Обеденный перерыв кончился!
«Лабиринт Смерти» не скован жёсткими пространственными границами. Можно развернуться и уйти в сторону от основного пути, по которому двигается наш отряд. Попытаться обойти опасные места, сократить до…
Что может быть нелепее профессии грузчика в виртуальном мире? Нет, вы скажите, что может быть более не нужно в мире электронных импульсов, где нет на самом-то деле ни расстояний, ни тяжестей?
Что ж. Стыдиться нечего. Я ведь даже не украл файлы «Аль-Кабара»! Мне их подарили.
— Знакомы, — признаюсь я. — Леонид… мотоциклист такой унылый…
А может быть, это чистой воды совпадение.
— Именно. Найдите баланс интересов. Моё мнение — не стоит сейчас этой штуке появляться в мире. Во всяком случае широко и открыто. Человечеству не хватает только искусственного интеллекта и людей, обр…
— Что творится-то? — интересуется водитель.
— Вон там начало этапа! — кричит Крейзи. — Там вы должны были выйти, обычным порядком! Потом проход по городу, к Императорскому дворцу… И схватка с Императором…
Взгляд у него был пронзительный. Не угрожающий, не давящий, а именно пронзительный.
Будто новокаиновая анестезия… только по всему телу. Тело есть, я его чувствую… вот только оно не повинуется. Я деревянный, как Буратино, и подвижный, как полено.
Тупик. Я не знаю его нынешних друзей. Никого, кроме Падлы. А Падла был почти не знаком с ним реально.
— У тебя снова был кошмар? Ты дёргался и что-то шептал.
Потом я падаю вниз, прилипая к стене, срываясь…
— Чин, я умираю? — шепчет он одними губами.
Моё всесильное отражение. Ожившие латы. Слепок души, снятый в моменты боли и страха, грусти и одиночества.
Я вспомнил, как недавно обнаружил её в шлеме, у включённого ноутбука, но промолчал.
…Это только в фильмах красиво выглядит. Или у них там кровати другой системы. И пищеводы иначе устроены. Пить полулёжа — это ещё ничего, а вот есть — совсем другой коленкор. Континентальный завтрак —…
— И рассеял их Господь оттуда по всей земле… — говорит Нике, переводя дыхание. — И перестали они строить город и башню…
— Выходи так! — кричу я. Будто забыл, кто передо мной. Будто это в силах обычного человека, не-дайвера — вырваться из радужной метели, содрать с себя шлем, успеть… — Выходи, сука! Это всё — обман! Вс…
Теперь остаётся только ждать. Стоим у троса, смотрим вверх. Осторожно кладу руку на металл и то ли чувствую, то ли придумываю лёгкую дрожь.
— Мёртв он, — повторяю я. — Убит. Причём убит из глубины, а умер в реальности. Что это значит понимаешь?
В реальном мире уминаем разваренные макароны и подгорелые котлеты из полуфабрикатов. А в виртуальности — то саке слишком горячее, то бифштекс пережарен…
Танец цветных снежинок. Вспышки в темноте.
— В штаны наложили? — Сержант уже обращается ко всем. Похоже, никто из вошедших не прожил достаточно долго, чтобы опоздать ко второму заходу. Компания та же. Я уже начинаю выделять отдельные лица, кр…
Так много, что сам поверю — чувствовал, догадывался, знал…
— Я ему не папа и вообще не родственник… Ладно, вернёмся к тебе, согласен?
Шаг. Я перед дверью. Медлю секунду, но всё-таки открываю её.
— Уверен, что он нас засёк? — спрашиваю я Крейзи.
— Кофе в турке, бери, пока не остыл, — посоветовал Чингиз.
— Вы не совсем правильно оцениваете ситуацию, — Тёмный Дайвер оглядывается на замолчавшего Чингиза, на Падлу, который свирепо вращает глазами, но молчит. — Пока я использую гуманные методы. Вы парали…
И Тёмный Дайвер оборачивается. Миг — он смотрит на меня, и я вижу его лицо.
— Всё ли? Мост, Лёня! Мост! Ты же начал проходить его во сне, помнишь? Два, три раза?
— Хочешь сказать, что у тебя не осталось копии? — начинаю «играть дурочку».
Под весёлое тарахтение мотороллера я выруливаю обратно на Гибсона и неторопливо, в четвёртом ряду, еду по первому из адресов.
Я стою, занеся ногу над туго натянутой струной. Левую руку пробирает холод, правую жжёт огонь. Это как игра, сорвавшись — можно начать снова. Это как игра, как игра…
Почему-то мне так не кажется. Хотя… если «не наша» половина группы продержится достаточно долго, время мы сэкономим.
— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я. — Дибенко, ну зачем ты пошёл на это? Оружие третьего поколения… надо ли было нести его в виртуальный мир? Заказы полиции… да не обязан ты их выполнять.
— Вопрос питания вскоре встанет со всей остротой, — говорит Падла. И тут же переходит в другой свой образ, более обычный: — Эх, а жрать-то хочется, Ёшкин свет!
— Невелик труд… если знаешь кому, как и что рассказать. Завтра вся глубина будет новости обсасывать, послезавтра «Птичка кар-кар» передовицей разродится.
— Я их сделаю! — азартно говорит Пат. — Я знаю тактику!
В метро было людно. Я отвык ездить в часы пик, что ни говори. Стоял у самой двери, между бомжеватым стариком, заранее усталой женщиной и мрачным тинэйджером, закупорившим уши плейером. Вряд ли я выгл…
Наплюём на сны. У нас другие дела. Куда серьёзнее.
Кручу в руках тяжёлый шестиствольный ракетомёт. Что-то есть в этом… какая-то странная мысль начинает вырисовываться в сознании. Сейчас подходит к концу десятый час игры, мы заканчиваем пятый этап… бы…
— Именно Стрелок? — Нике с любопытством смотрит на меня.
— Парень двадцати двух лет от роду, — говорит Дибенко. — Молодой, талантливый, интуитивный программист. У него молодая беременная жена. У него старая мать в Ростове. Парень был уверен, что в прототип…
Я кивнул появившейся надписи и стал натягивать комбинезон.
Почему я так решил? Хотел бы я сам это понять. Вот просто решил, и всё. Хотя нет, кажется, понимаю. Вначале я решил, что Тёмный Дайвер — это Нике. Потом я понял, что Нике — это Вика.
Любовь — это огонь. Стоит закрыться от мира наглухо, остаться один на один — ты и не заметишь, как пламя сожрёт кислород и задохнётся.
Оставляя на асфальте след горелой резины, «Хонда» несётся между машинами.
Похоже, я переоценил информацию, которой он владеет.
— Так удобнее? — почти весело говорит Тёмный Дайвер. — Нормально? Или нужна другая внешность? Вика, Маньяк, комиссар Рейд, Крейзи… Цирк окончен. Файл, Леонид!
Чайна таун появился в глубине недавно. Китай очень долго не желал входить в общую виртуальность. Но всё-таки и их проняло…
— К сожалению, — без малейшего позёрства согласился Чингиз. — Значит, нормально?
Шурка опускает пистолет в кобуру и карабкается вверх по камням. Пат со вздохом забрасывает на плечо свой бестолковый автоматик.
Вот те раз… Мы редко знаем друг друга в лицо.
— Хотя бы в деревню. Хочешь? Поедем вместе?
— Ты ведь ходишь в глубину? Если кто-то решит тебя заказать? В реальности — это одно. Чревато неприятностями. Ответным ударом. А вот что можно противопоставить выстрелу в глубине? Где и следов никаки…
— Я не защищаю. Я стремлюсь к объективности. Чем глубже вы будете влезать в происходящее, тем больше риск, что вы станете жертвами нового оружия. Или… примените его сами.
— Тогда мы сделаем так… — Тёмный Дайвер берёт с камина телефонную трубку, прикладывает к уху, кивает. — Я позвоню… настоящему Пату, который честно учит ненавистный русский язык. Ты, Чингиз, попросишь…
— Почему бы создателю глубины в ней не появиться? — спрашиваю я. Улыбаюсь. Дибенко меня интересует, конечно же. Но только не тот факт, что он где-то мелькнул…
— Ну, мало ли, что могло померещиться восторженным молодым программистам? Погрешности экспериментов, субъективная трактовка, может быть, и подтасовка данных…
— Нет. Он видит, что мы не шутим. — Чингиз тоже закурил. — Программу ему… поюзать…
— А зачем тебе ему помогать? — спрашивает женщина.
— Нам надо поговорить, — произносит Дмитрий Дибенко, создатель дип-программы, отец глубины. — Это неприятный, но необходимый разговор.
— Вот чего не знаю… Многие отказались. Сразу и начисто. Все были озабочены, как теперь жить. Мир перевернулся. Исчезла возможность заработка, исчез особый, привилегированный статус. И тратить время, …
Смотрим друг на друга — с одной и той же мыслью: у ребят такой возможности не будет.
— Запустил работу? — вяло интересуется Падла.
Потом оно рассыплется звонкой хрустальной пылью…
Я даже успеваю увидеть Тёмного Дайвера. Совсем недалеко, в сотне метров. Вижу — и выхватываю револьвер Стрелка, и успеваю удивиться этому — я не хочу наказывать его машину, я хочу убить его самого…
— В компании «HLD», в которой я работаю… точнее, работал.
— Отдать ему программу. Использовать ли самим… пусть каждый решает для себя. А от Тёмного Дайвера отвязаться. Выпускать её на дисках я не стану… и вообще этот канал в России буду тормозить до последн…
— Пусть бы и утопия, — говорит Маньяк, доставая сигарету, закуривая. — Хотя бы отсрочка. Альтернатива — бросить глубину совсем.
Видно, сильно сдали нервы от прорвавшегося вслед за нами Императора…
Что ж, похоже, и впрямь вокруг в основном компьютерные муляжи. В «Лабиринт» ежесекундно входит один игрок, но никак не два-три десятка…
— Посмотри его вначале. Потом решай. А лучше — уничтожь, и позволь мне вести борьбу дальше. Да, Леонид, ты прав, я готов убить Тёмного Дайвера. Если это сделаешь ты — твоя фантазия о контракте превра…
Я же действительно сажусь на камень и размышляю. Довольно долго. Потом иду вслед за отрядом.
Тёмный Дайвер сгибается от беззвучного хохота. Трубка в его руке пляшет у лица Чингиза. Падла издаёт хрюкающий звук, пытается скосить глаза на Чингиза, потом смотрит на меня.
— Может быть, мальчик болел чем-то? — спросил Чингиз. — Эпилепсия, например? А тут волнение, азарт, погоня, перестрелка… Он и не выдержал. Простое совпадение.
— Кто играет за Императора? — интересуется Маньяк.
— Чингиз Сергеевич? Проходная беспокоит… Да. Мужчина средних лет, обычной наружности, не представился. Сказал, что он от Александра Летова.
Я встаю и беру Императора за руку. Он послушно поднимается, вопросительно смотрит на меня.