Все цитаты из книги «Фальшивые зеркала»
Двенадцать цифр, составляющих код, — да я их уже и не помню… наяву… А пальцы — помнят. Я ещё медлю мгновение, прежде чем нажать ввод.
— Догонять нас они не станут, — говорю я. — У них иная тактика.
— Леонид, — Человек Без Лица склоняется надо мной, по-прежнему сидящим на полу, — поверь, прежние способности дайверов… даже если ты их сохранил… они ничто по сравнению с его способностями! Мне порой…
— Смертью. — Дибенко разводит руками. — Ну? У нас перемирие?
Левая стена убивает медленно и постепенно. Стоит лишь схватиться — в поисках опоры, в надежде предотвратить падение. Холод сковывает руки, холод доползает до сердца, холод замораживает твою кровь.
— Леонид, рад буду вас видеть! — Андрей даже руку мне пожал необычайно крепко, видимо, и впрямь ему понравился вечер. Ещё бы, после блистательного выступления на конгрессе — повторное выступление, пе…
— Никогда о нём не слышал, — не заметив, что выхожу из образа никчёмного обитателя Диптауна, сказал я.
— Мы могли бы совместить… э… процесс, — осторожно предложил Падла. — Виктория, а вы употребляете пиво?
Я провёл ладонью по крышке ноутбука, будто возвращая полученную от Вики ласку. И пошёл в душ.
Отражение шевельнуло губами, беззвучно повторяя слова.
— Не пойдёт, — сказал я. — Понимаешь, ты можешь нарисовать себе тысячу кнопок. На всех частях тела. Но сознание под действием дип-программы не поверит в их реальность. Это ведь очень сладкая иллюзия,…
— Этот как-то приспособился. — Падла пожал плечами. — Он не на исповеди был, так что деталей не расскажу… Вот… поговорили мы. Сошлись на цене, на условиях. Я провёл разведку — защита была стандартная…
Поднимаю тела Протея и мотоциклиста, встряхиваю, чтобы обвисли, вешаю в шкаф.
Понятно, сам столик неправильный, скорее подходящий для китайского ресторана.
Я вышел из магазина, глянул в небо. Серые тучи. Со дня на день снег пойдёт. Скорей бы уж… скорей. Ничего нет лучше плохой погоды, прав был болгарский писатель.
— Это справедливо, — говорит Нике. — Я не буду иметь никаких претензий.
— Это мир, — повторяет Император, и в глазах его появляется свет. Но это совсем другой свет. — Мир — это любовь.
Падла стоял в сторонке. Потирал щёку, на которой я с удовольствием увидел кровоподтёк. Одно стёклышко в очках треснуло. И взгляд у него был смущённый.
Записка, вручённая мне Маньяком, была распечатана и торчала из принтера. Молодец, Вика. Помнит, как надо поступать с информацией. Я оторвал листок, посмотрел.
Я не могу ему не верить. И чувствую, как отпускает что-то, весь вечер сжимавшее грудь.
Несмотря на всё ощущение безумия, охватившее нашу команду, лица слегка меняются.
Осматриваю оружие. Пистолет стреляет разрядами голубого пламени, причём, удерживая спуск нажатым некоторое время, можно добиться более мощного выстрела. Судя по индикатору, заряд оружия практически н…
Но когда Вика заметила, что регулярные и однотипные кошмары — признак дип-психоза, я перестал делиться с ней снами.
Чингиз давит в пепельнице сигару, будто обычный бычок.
Лифт начинает трястись. Будто он стоит в кузове грузовика, несущегося по раздолбанной мостовой.
Как раз на один выстрел из пистолета. Тратить ракету у меня нет ни малейшего желания. Девушка перестаёт тянуться к пистолету, замирает…
— А совесть тут ни при чём. Её нет — человек остаётся дайвером. Только Тёмным.
Дверь за ними я запирал очень тщательно. Видимо, перебрал.
Мы появляемся здесь уже одетыми и с тем оружием, с которым вышли на десятый этап.
— Это правда, какой она видится мне. Вика, глубине — конец. Почти конец. Она превратится в копию реального мира. Со смертью, опасностью, подозрительностью, недоверием. Если мы не справимся…
— Выпустят. Но я бы предпочёл с тобой поговорить. Ты меня заинтриговал.
Впрочем… есть одна вещь, которую я ещё не пробовал делать…
— Рискуете? — столь же бесполо спрашивает Чингиз.
— Я играл! Только не здесь, а в локализованные версии! Там, впереди, пещера с двумя кабанами, да? Они бьются лапами и пускают ракеты?
Я смотрю, как Тёмный Дайвер обретает плоть, и допиваю коньяк.
Безумие — ругаться с грудой холодного железа.
— Я уже назвал основной мотив нашего похода, — спокойно отвечает Чингиз. — В таком случае, пользуясь твоей аналогией, более быстрые корабли станут подставлять свои борта торпедам.
— Да я в жизни не поверю, что ты не придумал, как обмануть их защиту, — просто отвечаю я.
Крыша по площади невелика, с волейбольную площадку. Со стороны здание наверняка смотрится как вонзающаяся в небо игла. Не сговариваясь, начинаем искать спуск вниз.
Когда дверь ванной закрылась и зашумела вода, я торопливо пошёл в гостиную. Меня слегка вело — всё-таки я выпил слишком много. На ходу я стянул рубашку и джинсы, бросил на диван. Ухватил со стола кус…
Храма Дайвера-в-Глубине в списке не оказалось. Но это ещё ничего не значило.
Но я погасил скорость, и ременные петли держат, и Зуко не слетает, разжав ослабевшие от страха руки. Понарошку, всё здесь понарошку, и пусть он не дайвер — всё равно знает, что в Диптауне смерти нет.…
— Муляж, — продолжает издеваться Маньяк. — Эх, помню, как в «Думе» сквозь стены ходили…
Крейзи сегодня тугодум. Но вот и он нацеливает свою винтовку на девушку.
— Пат рассказал, что там у вас произошло… А Крейзи ещё не объявился?
На экране появился бланк. Здоровенный бланк, но мне сейчас важна первая строчка…
По моему виду уже не скажешь, что я недавно барахтался на грязной дороге, выделывал несложные кульбиты и был забрызган кровью вперемешку с кремниевым крошевом.
Мне действительно нужно посетить это заведение!
— Тем более я тут ориентируюсь лучше, чем вы, — продолжает Крейзи. Он то ли себя уговаривает, то ли меня. — Да и пройдёте вы «Лабиринт», а что дальше? В Храм попасть не так-то просто. Два дайвера луч…
— Выполнено, — с секундной заминкой. Оптоволоконная линия — это не гнилой телефонный кабель…
Снова прячу револьвер Стрелка, достаю пистолет «от Дибенко». Через мгновение достаю обратно и револьвер.
— Нечестная игра! — высказывает общее мнение один из близнецов. Второй лишь кивает.
Он отрезает кусочек ногтя и добавляет его в неаппетитную кучку.
— Ты? — Маньяк на миг задумывается. — Ты ещё год назад обещал доделать свою систему опознания и входного контроля и дать всем ребятам, включая Чингиза, на тестирование. Если бы доделал — никто не смо…
— А как ты это делаешь? — спрашиваю я. Вопрос на гране фола… во всяком случае, раньше мы рисковали спрашивать такие детали лишь у близких друзей. Но теперь-то что…
— «Диггер»… — мечтательно сказал Падла. — Да…
В последний миг негритянка ещё раз вытягивает меня дубиной — теперь уж совсем гнусно. Среагировать не успеваю — стеклянный колпак опускается, из форсунок валит туман.
— Я вполне свободный по времени человек, — говорит Нике.
Я лечу. Лечу как умею, между двумя плоскостями, прикосновение к любой из которых одинаково смертельно.
— Да, наверное. Но даже я — там. В глубине. Ты не хочешь в этом признаться, самому себе не хочешь. Но для тебя я всё равно осталась в глубине. Вот и вернулась в Диптаун… чтобы стать собой.
Я верю, что Тёмный Дайвер не собирался подставлять Ромку. Я бы и сам мог так поступить — навязать неопытного паренька опытному хакеру, дать ему шанс научиться и приобрести опыт.
Крутой обрыв, схваченный цепким покровом низкого кустарника. Очень сильный ветер, я щурюсь. Небо затянуто тучами. Река не то чтобы горная, но порожистая и быстрая. Вдали вьётся стая каких-то крупных …
Эта функция организма «дружелюбному рабочему» разрешена.
— Нормально… — Я искоса смотрю на ребят. Маг и Падла веселятся. Остальные, похоже, настолько изнывают от нетерпения, что улыбаться не способны. — Ладно, старик, спасибо…
Расплачиваясь с официантом, я на миг складываю ладони, сцепляю пальцы… Это самый безобидный и простой «внешний» знак дайверов. Его знают даже начинающие. Уж очень ловко парень орудует с тарелками… бы…
Они успевают понять, что происходит. К сожалению, успевают. Кто тянется за оружием, кто пытается вскочить… Лишь на лице старика растерянность, губы шевелятся… может быть, он собирается мне напомнить …
Я посмотрел на Вику. И отвёл глаза. Мне вдруг стало не по себе.
Некому меня услышать. У Вики ведь нет дип-психоза. Она пошла на работу, нормальную человеческую работу. А я остался, чтобы побродить по квартире, что-нибудь сделать по хозяйству… и нацепить серый пла…
Конечно, адресное бюро Диптауна — штука бестолковая. Все мало-мальски конспирирующиеся организации своего адреса не оставляют. Но есть одна хитрость…
— Ты вроде бы хотел помочь Илье найти Храм Дайверов? — интересуется женщина.
И я вдруг ловлю себя на том, что не предложил еды больше никому. Ни Чингизу, ни Падле, ни Шурке, ни Зуко, ни Пату…
После третьей и последней нашей аптечки, припасённой Маньяком, Чингиз открывает глаза.
Маньяк молча наливает мне виски, я беру бокал и рассказываю всё случившееся в Чайна тауне.
— Скучно всё… — Ёжик вздыхает, присаживаясь. — Официант… мне кофе с коньяком…
— Ревёт у компа. У этого гада было что-то второго поколения… Как ты?
— Леонид, те, о ком все слышали, — не хакеры. Хакер работает во тьме и в одиночку. Хакер не оставляет следов.
Я смотрю на Ёжика. Нюх у него какой-то. В теле Стрелка он меня ни разу не видел.
— Конечно, — соглашаюсь я. — Давай обменяемся пейджерами… если что, так сообщишь, чтобы я зря не искал.
Улыбаюсь, церемонно отдаю ему поднос, сажусь.
— Падла подтвердил, что кого-то убили, — сказал Чингиз. — Так что… попрошу прощение за недоверие. Пока Пата нет. А то он разозлится, что ты оказался прав, а я нет.
— Знаете, а его не привезли… — никакой печали в её голосе нет. — Говорят, много заказов. Вы сможете приехать завтра?
— Оставь, спит он… — морщится мужчина. — У него четыре утра… Так ты Леонид?
Я не прав. Нет… не то. Я не вправе. Не вправе решать за других. Если даже для Чингиза «Искусственная натура» — обольстительный искус… то что говорить про других? Про паренька из провинции, который ос…
— Вы все ошибаетесь… — тихо говорит Нике.
Взрыв откинул меня в сторону. Костюм чуть сжался, изображая удар от падения.
Но есть что-то ещё. Что-то большее, позволяющее видеть ошибки в чужих программах, как незапертые двери и покосившиеся заборы. Что-то, дающее дайверам возможность выходить из глубины в любой момент, —…
Я проглотил смешок. Конечно, когда тебе хвастаются, что знакомы с людьми, способными выпить стакан водки, хочется сказать, что можешь осилить пару бутылок. Но… как-то стыдно.
Но ведь он ещё ко всему и бежал! Что-что, а убегать дайверы умели всегда…
Да. А ведь, пожалуй, мы теперь всегда будем обмениваться воспоминаниями при встрече в глубине. Напугал нас Тёмный Дайвер.
— Давай работай… — ободряет меня Падла. — Время не ждёт.
— Марк Петровский по-прежнему развивает свою тему… боюсь, ничего нового за прошедший год, хотя статистика собрана занятная…
Я не знаю, когда не станут нужны эти решётки. Может быть, и впрямь, лишь когда козлёнок возляжет рядом с барсом.
— Скорее медведи, чем кабаны, — поправляю я.
— Ну обратись по поводу Храма в адресное бюро Диптауна.
— И этот дайвер уже там, — кивает Падла. — Это уж будьте-здрасьте! Он, зуб даю, ещё вчера туда рванул!
— У него оружие второго поколения! — тихонечко подаёт голос Пат и шмыгает носом.
Протягиваю ему блокнот, Маньяк быстро пишет что-то.
Я посмотрел на свои нарисованные руки на нарисованном тросе. В наушниках пыхтел Маг.
— Я уже мясо размораживаю. Сделаю котлеты. Возьми растительного масла, а то кончилось почти. Ну… понятно, что ещё.
Чёрт возьми, да ты же по квартире с сотовым ходишь! Ответь!
— Хорошо, пытать не буду… Тебя кто-то нанял?
Пожалуй, это всё, что мне нужно от прошлого.
Мы слишком заигрались с глубиной. Мы делаем интерфейсы, которые приноравливаются к хозяину. Мы создаём программных слуг, которые обучаются лучше живых людей.
И результат не заставляет себя долго ждать — к нам начинают прибиваться другие игроки. Двое парней, делающих вид, что болтают исключительно между собой, нервная девица потрясающе некрасивой наружност…
Он кричит, вскидывая руки к горлу, зажимая рану ладонями. Кровь хлещет сквозь сжатые пальцы, пальцы проваливаются в рану, раздирают её…
Чингиз стреляет, пули ложатся в тело Тёмного Дайвера, но, похоже, не причиняют тому ни малейшего вреда. Падла с уханьем прыгает на врага, бьёт того по голове бутылкой.
Пропустить мимо ушей услышанное в «Царь-рыбе» и принять к сведению предупреждение незнакомца. Вот и всё. И никаких проблем.
На кухне с наших прошлых посиделок ничего не изменилось. Совсем. Даже пустые бутылки из-под «Жигулёвского» присутствовали, только я очень сомневался, что они те самые. Падла, похоже, пиво пьёт как во…
— Я не сержусь, что ты убил водителя, Леонид. Хватило ума стрелять вторым поколением, да? Ничего, я не в обиде. Их уже довольно много, спасибо Диме Дибенко. И они легко поддаются манипулированию. Имп…
Со мной не может случиться ничего страшного. Не должно. Я в виртуальности, чёрт возьми, и самая большая из возможных неприятностей…
— Стрелок, тебе никогда не казалось, что и в жизни всё так же? — вдруг спрашивает Нике. — Что вокруг — манекены. С разными лицами, с разными характерами. Где-то свободы воли побольше, где-то поменьше…
— Вчера я узнал, что хакер, известный как Падла, взломал компанию «New boundaries», занимающуюся разработкой компьютерной периферии…
— Статус? — подключая разъёмы, спросил я.
Два года назад любой задал бы вопрос «Дайвер ломал или хакер?»
— Думаешь? — заглядывая в собственный шкафчик, спрашиваю я.
Мы смотрим друг на друга. Взгляд у Тёмного Дайвера самый настоящий, человеческий. Глаза — зеркало души. В его глазах я вижу себя.
— Леонид, пойми, он очень талантливый учёный…
Небольшой круглый зал, метров шести-семи в диаметре. Он занимает весь цоколь башни.
Небывалый аттракцион… человек на канате… ваши ставки, господа… посмотрите, как он по канату ползёт…
Хозяин по-прежнему пил пиво на кухне. Наверное, я его здорово развлекаю своим появлением.
— Упокой, Господи, душу раба твоего Падлы, хакера небесталанного, грубого, но с добрым сердцем… — торопливо бормочет Ёжик. Мы выпиваем, не чокаясь.
Мы подходим к арке из чёрного камня такой слаженной группой, что вряд ли кто-то может принять нас за компьютерных фантомов-массовиков.
— Чувствовал… — Я улыбнулся. — Вика, наверное, я просто чувствовал, что это ты. Знаешь… как в сказке принц находит принцессу среди сотни девушек, закрывших лицо…
— Андрей, ты понимаешь, их работа была не из той… — Я замолчал. Не тот аргумент. Ну как ему объяснить, чёрт возьми… — Андрей, ну ты ведь был в глубине?
— Который призывал к коллективной игре? — вспоминаю я.
— Если б ты слышал… — Падла запрокинул бутылку, опорожнил до конца, поставил под стол, — что этот ребёнок мне сказал вчера вечером…
— Последний этап, сборка, очень прост. Ты должен проглотить эти компоненты…
А название-то какое придумали… «Сладкое погружение». Не люблю слишком много сладости.
А ещё неделю назад я бы подумал, что надо найти и спросить Ромку…
Шлем — касание мягкой подкладки. Экранчики перед глазами. Тихо-тихо шумит вентилятор, подавая воздух, пока ещё не охлаждённый и не нагретый, самый обычный. Тишина в наушниках.
— Леонид… — у Крейзи что-то происходит с программой перевода. Несколько следующих слов просто неразборчивы. — Тебе мало тех неприятностей?
Оглядываю зал, выбирая свободное местечко. И вдруг натыкаюсь на знакомое лицо.
— Я когда не на работе, то сижу в баре «У погибшего хакера», — говорит Илья. — Если что, можешь меня там найти. Только пускают лишь хакеров.
— Это хорошо. Когда люди начинают впадать в ступор, меня это смущает. А я очень, очень не люблю смущаться, Леонид… Так как дела у Маньяка?
Он молчит, словно подбирает слова. Слова из своего небогатого запаса, из того, что он слышал от возбуждённых, рвущихся в бой игроков, из их перебранок и приказов…
— Не потерял. Я помню, они где-то в квартире… кажется.
Ничего нам не видно. Не читали мы отчёты об экспериментах, они где-то там, между описанием программ и резюме. Но я верю тем, кто составлял отчёт. И наверное, поверил Ромка, тоже начинающий читать с к…
— Ты что, не понимаешь, что от этого — полшага до оружия, которое убивает? Паралич может коснуться сердечной мышцы, болевой шок может быть невыносимым. Главное — преодолеть рубеж между техникой и пси…
А вот если музыкант достанет из шкафа пожелтевший диплом кулинарного техникума, наймётся на работу в столовую по соседству с домом — он проиграл. Раз и навсегда. Он будет уважаемым человеком, а не ни…
Он сидит, скорчившись, подтянув колени к лицу, обхватив их руками. Совсем в человеческой позе. Была ли она задана изначально? Эта жалкая поза потерянного, замерзающего ребёнка? Эта возможность сидеть…
— Лёня, а про судьбоносный съезд партии там ничего нет? — резко спрашивает Падла. — «Революционное открытие», «самые смелые мечты»… Сопли в шоколаде!
— Позови на защиту, обязательно! И, давай, напишу хороший отзыв.
— Вам вообще теперь лучше не соваться туда. Чингиз, я понимаю, ты человек серьёзный, но…
— Мы можем рассчитывать на премиальные? — невинно спрашивает Маньяк.
— Вы зря так спешите, — говорит китаянка. Она лежит на траве, опустив голову на колени одного из парней. — Первые пять этапов надо использовать для сбора снаряжения. Искать, искать и искать…
Я постоял перед ажурными металлическими воротами, за которыми виднелась будочка охраны и два каменнолицых мордоворота в полувоенной форме. За будочкой — аккуратный, ухоженный сад, лишь дальше здание.…
Певец опускает гитару. Смотрит на зал. Никто его толком и не слушал, народ увлечён процессом питания. На мгновение наши взгляды встречаются, и у меня возникает странное ощущение, что песня была предн…
Пат исподлобья посмотрел на хакера, но упрямо продолжал есть йогурт.
— Мы пытались выяснить реальность оружия третьего поколения, — говорит Чингиз. — Вот… кое-что накопали. Саша, ты повторишь?
— В конце-то концов, — говорит Маньяк, стоя у окна. — Что нам нужно от глубины? Что для нас главное в Диптауне?
На вид всё было цело. Дым не валил, винчестеры не разлетелись на кусочки, револьверных пуль, застрявших в материнской плате, тоже не наблюдалось.
— Дмитрий, ты же лучше меня знаешь, что такое создание программы. Это всегда на грани мистики и колдовства. Включил — не работает. Включил — работает. Включил третий раз — получил совсем не то, что и…
— Не могу. Весна — это промежуток между зимой и летом, она не самодостаточна.
— Да, — присаживаюсь рядом. Отпиваю пива. Я так и не посмотрел, какой это сорт, и теперь пью просто пиво — некий абстрактный, усреднённый напиток. Ну и ладно.
Принять душ в глубине… замечательная идея…
…Ещё бы не ценилась! Когда добропорядочный семьянин попадал в Висячие Сады Семирамиды, оплатив пребывание на месяц вперёд, когда тинэйджер, с папиной «визой» на пару недель убегал в Лабиринт Смерти, …
Я даже улыбаюсь во сне, занося ногу над пропастью. Теперь — никаких проблем. Что стоит пройти по меловой черте на асфальте? Когда жизнь становится мультфильмом, мы можем творить чудеса…
— Кто ты? — Чингиз реагирует на появление двойника очень спокойно. Целится в него, но стрелять не спешит.
Первая фреска — серый, клубящийся туман. Лишь кое-где в нём проглядывают здания — маленькие, невзрачные, однообразные. И руки — руки, тянущиеся вверх из тумана, и лица — полуразмытые контуры лиц…
Маг плюхается на пол, сгребает под себя гору подушек и с довольным видом глазеет на нас.
— Когда мы остались втроём, — говорит Дик, — то поняли, что проект пора завершать. Пускай и не всё ещё получилось, что задумали. Тогда мы создали три точки входа, каждый придумал и спрятал в глубине …
— Адреса не будет, но существует ли он — скажут… Пока, Лёня. Я буду к шести, сготовь что-нибудь, ладно?
Возражений нет, и мы направляемся к скалам. Над головой кружат проклятые птицы. Я уже понял, что поначалу они не нападают, но всё-таки поглядываю временами вверх.
Передо мной и впрямь стоит дайвер, не утративший своих способностей. Человек, который продолжает играть с глубиной по своим правилам!
— За хакера Романа, умершего как положено хакеру, — сказал Падла. Посмотрел на меня.
По его лицу видно всё отношение к такому плану.
Потому что держится мир всё-таки другим. Полуграмотными китайцами, собирающими на конвейере компьютеры. Не видавшими этих компьютеров в глаза пастухами. Строителями, что после рабочего дня отправляют…
— Пустим тебя впереди. Монстров пугать, — ехидно говорит Пат.
Приятно считать себя волкодавом, пока умеешь не замечать ограды…
— От кого ты бежишь, Леонид? От кого или от чего?
— В гробу я видал такое бессмертие… — как-то не слишком убедительно бурчит Падла.
— Он преследует какие-то свои цели и не собирается работать с нами вместе, — говорит Чингиз.
Телефонного номера не было, только адрес. Чингиз жил в центре, у Красных Ворот. Это хорошо, добираться по прямой, и не слишком долго…
Совершить необратимый поступок… да, конечно. Но не позволить выйти на улицы Диптауна. Не позволить осознать себя, сломать барьеры, раствориться в сети. Тогда не поможет и моя нынешняя сила.
Есть слабая надежда, что он выйдет на Падлу.
Впрочем, уже не только здесь. Если верить Ёжику…
— Они сейчас заняты. Очень. — Илья мрачно смотрит на меня. — Я тебе не могу сказать, что они делают… это слишком круто.
Пока девушка набирает номер на коммутаторе и что-то говорит в трубку, записываю имя на специальный бланк.
— Сплетни… — вяло говорит Ёжик. — Вся информация мира — это сплетни. Если умеешь их слушать, то можно научиться и вычленять истину.
В жизни не поверю, что над этим изделием фирмы «Victorinox», в рекламных целях распространяющимся в глубине бесплатно, не поработали его шаловливые ручки.
В камуфляже мы все одинаковы. Бесполы, бесформенны, унифицированы. Куски мяса в военной форме несуществующей армии, добровольные волонтёры придуманной битвы, самоотверженные герои никому не нужных по…
Чингиз пожевал губами, глотнул пива. Вид у него был такой, словно он с большей охотой подарил бы мне «мерседес», чем диск с программами.
— Враги есть у всех. Без этого скучно жить. Да и вообще… некоторые враги могут быть таким же предметом гордости, как и друзья.
— Шурка, я дошёл. Всё нормально. Передай всем, всё уже хорошо, и… и дайте мне немного побыть одному.
На Ромкиной машине Падла ничего не обнаружил. А этому колоритному типу я верю.
— Вот ламеры, — возмущается Илья. — И весь «Лабиринт» закрывать? Я на двенадцатом этапе застрял немного. Не помнишь, как там проходить?
Я прохожу к лифту знакомой дорогой, нажимаю потайную кнопку. Лифт начинает подниматься.
А что ж так темно — горят только две или три тусклые лампы на весь потолок?
— Это сразу видно, — туманно говорит женщина. — Не хакнешь ты Храм. Его даже Дао не смог хакнуть. А он был лучшим хакером в мире.
— Это те, у кого не было души, — говорит Нике, победно усмехаясь.
— Шурка, ты сообщил Дику, что со мной всё в порядке?
В воздухе вспыхивает розовый огонёк. Приплясывая, летит к одной из дверей. Киваю секретарше, иду за огоньком.
Одна петля охватывает трос от пояса. На неё основная нагрузка. Ещё надо сжимать трос ботинками. И петля в руках, для подтормаживания.
«Лабиринт» заставляет относиться к себе вполне серьёзно.
— Ты про Храм что знаешь? — тонко выкрикивает Илья.
— Двадцать три человека, из них пять женщин… Обвиняют теперь в сексуальных домогательствах… Все женщины и трое мужчин…
— Можно было и на словах объяснить… нет мочалок, так и не надо… никакой культуры обслуживания…
— Из дип-кафешки одной. — Падла глянул на мальчишку. — Сбегай, курево притащи…
Ответная реплика Андрея Недосилова была едва слышна. Он всегда говорил негромко и мягко.
— Так чего ты не на работе? — всё-таки уточняю я, разделывая свиную ногу.
— Леонид, добрый вечер. — Андрей здоровался так, будто мы с ним расстались пару часов назад, а не год назад на Московском вокзале в Питере, когда мы уезжали. В одной руке он держал укутанную в целлоф…
— По-моему, смешно! — осторожно встревает Пат.
Бывший Император «Лабиринта» кивает, неуверенно озирается. И делает первый шаг.
Конечно, это блюдо не совсем для завтрака. Но если не спал целую ночь можно посчитать завтрак поздним ужином?
— Лёнька, так, продать можно и полную ерунду, если она спросом пользуется. Вот только там защита оказалась хорошая… — Маньяк усмехается.
Туман почти рассеялся. Здания растут, город ширится. Неуклюжие фигуры на улицах, машины…
— Мне тогда уже надоела вся эта затея, — признает Дик. — И я со злости запихнул свою точку входа в очень своеобразное место… на последний этап «Лабиринта Смерти».
— Утром я направил в совет директоров «Лабиринта» докладную записку. О проведении инспекции «Лабиринта» с привлечением сторонних лиц. Ты ведь брался доказать, что в «Лабиринт» по-прежнему возможно пр…
— Вот именно. Если такая штука появится, глубине — конец…
— Я дал, ты проверь. — Падла спрятал пустую бутылку под стол, открыл последнюю. — Пива притащи.
А самое смешное, что я мог бы ещё год этого и не знать. Как раз тогда мы с Викой переехали в Москву, и видеться мы всё равно смогли бы лишь в глубине.
Я смотрю в глаза Чингиза. Я вижу его страх, вижу его отчаяние, вижу, как он ломится в невидимый барьер…
Зачем мне всё это нужно — вот ведь в чём вопрос.
Достаю пейджер, мрачно смотрю на огоньки. И вдруг, словно ожив под моим взглядом, вспыхивает новый. Где-то в реальном мире Илья сел за компьютер, и перед ним вспыхнула обезумевшая радуга, превращающа…
Не бегай за блуждающими огоньками, когда идёшь по болоту!
— Да. — Я киваю. — Верю. Вот только я знаю одну штуку… а ты — нет.
Я ведь его едва услышал. А раньше знал бы о случившемся с хакером Падлой одним из первых…
— Подбивать итог? — спрашиваю я. У меня нет никаких колебаний, я знаю, что сейчас скажу.
— Ты же знаешь, я давно не играю в эти игры…
— Ты уверен в существовании оружия третьего поколения?
Вот только в кармане куртки-косухи лежит тяжёлый тупорылый пистолет с зарядами второго поколения.
Наша фирма действительно надёжна. Это письмо невозможно вскрыть, пока оно не будет доставлено по назначению. Любой взлом приведёт к уничтожению всей хранящейся в письме информации. Да и отобрать его …
Я закрыл глаза, проваливаясь в тот тяжёлый, рваный сон, что приходит лишь под утро после бессонной ночи.
— Ничего, нормально, — шепчу я. — Маг, давай послушаем Шурку?
Он сходит с арматурины, виснет на тросе. Вроде бы петли держат…
— У меня ощущение, что я в глубине… — сказал я.
— Падла, ну ведь с блока питания выходит двенадцать вольт!
Молча протягиваю зажигалку. Усыпанная перстнями рука тянется к огоньку, раскуривается дорогая тонкая сигарета с фильтром неимоверной длины. Что сказал бы дедушка Фрейд о тяге к большим автомобилям и …
«Внимание! Производится внешний контроль системы!» — предупреждает Вика.
Огонёк рядом с именем «МАНЬЯК» тлеет фиолетовым. Маньяк в сети, но очень-очень занят.
— Долго я там был? — тихонько спросил я. Зарылся лицом в её волосы. Вика дёрнула плечами.
— Никакого выхода не было, кроме как стоять до последнего. Первую волну я отбил. Человек тридцать положил… Чего уставился, Пат?
О судьбе отработанных ступеней думать не хочется.
Маньяка пока нет, уверен. Появится — сразу найдёт меня, Протей — тело его работы, и наверняка имеет известные лишь ему метки.
Быстро обхожу зал в поисках хоть какого-то оружия. Ничего нет. Зато обнаруживаю мёртвого сержанта, вполне подходящего по габаритам. Парню размозжило голову какой-то циклопической балкой… аккуратно та…
— Это — пауза, — отвечает Крейзи. — Сейчас Храму нужно время для сборки. Ничего, теперь всё в порядке…
— Ничего страшного, Падла. Раздевайтесь, проходите. Извините, у нас немного неубрано. Я весь день на работе, Леонид занят в глубине…
— Стрелок, ты уж извини, — говорю я, доставая из его кобуры револьвер. — И вы все… извините…
— Мне интересен один вопрос, и я собираюсь его выяснить.
Беззвучный. Звуки умерли. Насовсем. Теперь я не только полуослепший, я ещё и оглохший…
— Нет, не в том смысле! Он перестал быть Тёмным Дайвером. Вот и всё.
— Назовёшь пароль и пустят, — решает Илья. — Только он очень секретный, учти.
— Идиот… — только и говорю я, соображая, во что превратилась самая большая игра Диптауна за последнее время. — Как быстро можно пройти «Лабиринт»?
Странно, конечно, звонить из одной комнаты в другую по телефону…
Когда я заканчиваю, от срока надо отнять ещё пятнадцать минут. Чингиз курит сигарету за сигаретой, мрачнея всё больше.
— О, я стрелял парализующим… Я не собираюсь тебя убивать, поверь.
Стою в пробке, вытянувшейся на полквартала. Рядом — длинный, неуклюжий автомобиль, кажется, «линкольн» последней модели. Стёкла опущены, мрачный водитель косится на меня, будто именно мой мотоцикл по…
— Так же, как два года назад добавил таймер в дип-программу.
Но наткнуться на столь яростное сопротивление охраны, понять, что здесь возможно оружие второго поколения… и всё ради небольшого вознаграждения и сомнительного процента в будущем?
Потом из стены с хрустом вываливается кусок.
— В чём? Программа тебя защищала? Ещё как. Какие претензии-то? То, что друзья дали, в первую голову проверять надо! Тащи пиво!
— Вчера мы все вели себя непрофессионально. Более того — смешно.
У меня больше нет ничего, что можно записать в актив. Ничего.
— Я там попытал… у нас. Кстати, Лёня, ты учти — я взял на работе отпуск.
— Нет, конечно, — с ноткой удивления отозвался Недосилов. — Я исследователь, Леонид. Учёный, а не подопытный.
И наградой станет далёкий тёплый свет, которого не достичь никак иначе…
Мне лично кажется, что поведение Маньяка было вполне оправдано. Но я не спорю. Если ему хочется разделить вину на всех, включая себя, то мешать не стоит.
Причём паровоз, который стоит на земле, а не на рельсах.
— Наверное, вернусь под утро, — сказал я. — Так что любовников не зови, конфуз выйдет. Слушай… может быть, ты тоже подъедешь? Интересный дом… интересные люди.
Вот теперь цель достигнута. Полностью. Во взгляде Ильи подозрительность и решимость искать Храм Дайвера-в-Глубине до скончания веков.
Сплошные вопросы. Я не знаю о Тёмном Дайвере ничего. Мне кажется, что я догадываюсь… но я предпочёл бы не знать.
Глупо жалеть о прошлом. Тем более о захламлённой маленькой квартире, где в раковине неделями валялись грязные тарелки, в холодильнике из еды имелись заводские пельмени, бумажные сосиски и пиво, а руб…
Я иду сквозь снегопад. Подставляю лицо ветру. Под ногами — невидимая нить, натянутая вдоль пропасти.
И мог выйти из виртуального мира в любую секунду.
Падла мрачно жмёт мне руку. Он сегодня неразговорчив, дымит «Беломором», не реагирует на вопросы Пата и вообще похож на невыспавшегося и разочаровавшегося в жизни человека. Ждать, к счастью, приходит…
Через четверть часа я наконец-то обнаруживаю выход из корабля. Это не люк, а пробитый участок стены с оплавленными краями. Осторожно касаюсь металла — тот ещё горячий. Пригибаюсь, выглядываю.
— Но у Храма Дайвера-в-Глубине нет чёткого адреса! Храма вообще нет, пока в него кто-нибудь не входит!
Ромку не спасти. Мстить? Кому? Вряд ли охранник знал, чем он стреляет и что произойдёт. А конкретный изобретатель оружия третьего поколения и слышать не слышал про Ромку. Нельзя же предъявлять иск Ка…
— Ты же в Москве сейчас живёшь? — Шурка явно удивлён моим недоумением.
— Спускается, — говорит Падла. Прижимая ладонь ко лбу, словно в этой бетонной коробке есть солнце, от которого стоит закрываться, он смотрит вверх. — Нормально… вроде… чуть быстрее Сашки…
— Слушай… Лёня… Ну ты словно первый день в глубине! У меня сейчас подруга — из отдела сбора информации. Все новости я первый узнаю. Поверь, если появится оружие, способное убивать из глубины по-насто…
— Виктория, а почему ты отказалась от участия в конгрессе? Тебе посылали приглашение?
Проверяю карманы. Вот подаренный Дибенко пистолет.
Смотрю на Падлу — у того в руках пустая пивная бутылка. Откуда? Мы же пили пиво из бочек!
— Знаю. Только я всё равно что-то слышу, когда начинает идти цветной снег. Какую-то музыку, только очень тихо. Я думал, это из-за плохой карточки. А ничего не изменилось!
— Так ты серьёзно… занёс пианино в одиночку?
Порой я замечаю, что всё, что надо сделать в настоящем, человеческом мире, я мысленно разбиваю на этапы, будто строки примитивной программы. Зато в глубине живу обычной, нормальной, человеческой жизн…
Увлечённые погоней, монстры не сразу соображают, что происходит. Такого в «Лабиринте» ещё не было.
— Да. Не надо говорить, сколько времени уйдёт на прохождение всего «Лабиринта». Я устал от арифметики в рамках первого класса.
— Леонид, ты уверен, что у тебя нет дип-психоза?
Прикидываю, как долго Илья будет добираться до Храма. Это зависит в первую очередь от мощности его машины… если он мечтает о стодолларовой звуковой карте, то вряд ли она очень велика. Дряхлый «пентиу…
— Насчёт подозрений и опасений. Насчёт нацеленности на худшее. Да… это нужно. Это спасает порой. Вот только, что, если сейчас совсем другой случай?
Ноутбук стоял на тумбочке, там, где нормальные женщины держат духи, крем, тушь и прочую косметику. Шлем и виртуальный костюм висели на стене.
Чингиз только бросает обезумевший взгляд куда-то вверх, и я всё понимаю. Далеко. Не с нашими полуживыми телами ползти через просторы виртуальной квартиры. Чингиз сейчас может быть в нескольких метрах…
Я присел, левая рука легла на клавиатуру, правая — на мышь…
— Да. — Хакер задумчиво разминает в руках сигарету. — Их Храм — высокая белая башня, увенчанная хрустальным шаром. Он имеет семь уровней защиты, и дайверы попросили меня проверить защиту на прочность…
— Может быть, и пытка. Время не повернуть вспять. Оружие уже есть.
— Хех, — вздыхает Маньяк. — Понимаешь… ходят такие слухи… несмотря ни на что, один дайвер ухитряется использовать свои способности.
Оплетаю канат ногами. Повисаю над пустотой. И начинаю ползти.
Теперь она для меня — такая вот марионетка. Появившаяся и погибшая для того, чтобы снабдить оружием.
— Вика, вход в сеть, — крикнул я. Подбежал к машине.
Хотя уезжать от любимой — это лучше всего.
Ему не меньше нашего хочется, чтобы письмо появилось, чтобы адрес Храма был признан правильным, и серверы «HLD» отправили в пустой конверт файл. Вряд ли все наши причины перевесят его желание заработ…
— Во-первых, Чингиз, твоя система защиты оказалась примитивна.
— Ищем обходные пути? — спрашивает Падла.
— Я уже закрыл её. Не бойся. Всё кончилось. Тёмный Дайвер не станет тебя преследовать. И распространять твою новую программу — тоже.
— Убили его. Я чую. — Падла взял новую бутылку. — Новая эпоха наступает, Чинга. Фиговая эпоха. Теперь в глубине начнут убивать по-настоящему.
Я пошёл за вазой, краем уха слушая отчёт о конгрессе.
— Я же ничего не могу, — сказал я. Обвёл взглядом их всех — нового русского хакера, панкующего хакера и мальчика, мечтающего стать хакером.
Всё очень просто и строго. Камень и дерево. Да что ж они так возились с Храмом? Я сделал бы такой дизайн за сутки.
Я молча взял кружку. Четвёртую по счёту. Если выпить столько «Жигулёвского», то уже стало бы неуютно.
Пейджер медлит несколько секунд, прежде чем маленький экран раздвигается, увеличивается, и на нём появляется лицо.
Я слышал, как они выходили из ванной. И долго ещё сидел так, всхлипывая, то вытирая слёзы, то ощупывая гудящую челюсть, прежде чем моего плеча коснулась рука, и я понял, что всё-таки не совсем один.
Она давно не входила в глубину. Порвала с ней полностью. И даже докторскую пишет по совершенно другим материалам, не связанным с виртуальностью.
— Что? — Падла на миг задумывается. — Нет, нет, конечно! Это невозможно на самом деле. Противоречит анатомии, физиологии и психологии человека. А если ты покажешь специалисту по сопромату, то поймёшь…
Нитяным мостом, по которому мне не дано пройти…
А ещё были фирмы, которые сообразили, что в виртуальном мире куда удобнее заниматься интеллектуальным трудом. Они строили своим сотрудникам роскошные офисы, стоившие копейки… они нанимали опытных хак…
Монстр палит не переставая. Ракеты садят по стенам, меня шатает ударной волной.
— Конечно! — не прекращая возиться с машиной, ответил Падла. — Что ещё остаётся, а, подруга?
Я не удивился, конечно. О каком теле идёт речь, я догадался сразу. Вот только поверить в удачу было трудно.
Растворимый кофе Чингиз явно презирал. Кофеварки — тоже. Я сидел и смотрел, как он засыпает в маленькую ручную кофемолку горсть зёрен — «Коломбо», от «Московской кофейни на паях», неторопливо, аккура…
Второй — к недоуменно поворачивающемуся к нему Чингизу.
— Я даю тебе два часа, Леонид, — говорит он очень спокойно. — Далее начнутся очень серьёзные проблемы. Пока.
— Захотел бы, так остался. Какая разница?
Но со мной здоровается не Алекс, на одной лишь ненависти не отстававший от меня когда-то до тридцать шестого этапа…
— Я — живой! — сказал он. — Я живу. Я буду жить. Лето кончится не скоро.
Он пристально посмотрел на меня, кивнул, будто удовлетворённый чем-то.
— Красиво, — соглашаюсь я. — И где твой вход? Ты можешь мне его дать?
Пожалуй, у охраны было своё мнение о процедуре, но тут на другом конце домофона ответили.
Там — всё. Там каждый из нас, бывших дайверов. И быть может, даже ключ к нашей общей беде — там…
— Прав. — Я встаю. — Ты совершенно прав, Крэйзи. Здорово, что твоё прозвище — от обратного.
— За своими… — Дибенко разводит руками. — Исключительно за своими.
Сколько я продержусь в режиме рваного сна, по три-четыре часа в сутки? Наверное, достаточно долго. Раньше ведь держался.
— Следуйте за указателем. — Блондинка улыбается. Ей велели меня пропустить.
— Это демагогия. — Чингиз, кажется, тоже решил тянуть время. — Ставить на одну доску возможную пользу и реальную жизнь людей…
Эх. Форель в фольге я ел… давно, правда. Но она мне не понравилась. Значит, не оценю и сейчас.
— Понимаешь, Леонид, исходя из картины мира, как совокупности базовых представлений общества и сопутствующих субкультур множества социальных микросред, существует абсолютно всё. Реальность Кащея Бесс…
— Ответный удар. Земной крейсер с десантниками высаживается на вражескую планету.
— На данный момент — да. — Недосилов уже расположился на диване. Ёрзал, устраиваясь поудобнее. С людьми он сживался моментально, а вот с пространством — нет. Есть люди, которые могут, войдя в чужой д…
— Чингиз, мне надо узнать про это подробнее…
— Угу. — Я выскочил из кухни. Полчаса. Таймер. Помочь накрыть на стол.
— Леонид… — укоризненно говорит охранник на входе. Развожу руками, пытаясь зеркальным шлемом отобразить всю гамму эмоций. Раскаяние, вина, стыд, заискивание… — Давай быстрее.
— Миллион! — уже на бегу кричит Илья. — А больше не бывает!
— Были приятелями, — автоматически поправляю я. Дик не обращает на оговорку внимания.
Мог он успеть просмотреть файл? Хотя бы понять, о чём в нём идёт речь?
Кидаю взгляд на панель. Странно. Абонента нет в списке.
— Спасибо! — хором произносят они и с хохотом убегают по улице.
— Не больше других, — почти честно говорю я.
— Нет… он того не стоит, — сообщил Падла, стряхивая пацана. Пат, оказавшись на полу, тут же отпрыгнул в сторону и стал отплёвываться.
Я умираю секунд пять. По моему предвзятому мнению — излишне много для человека, размазанного по полу. Я ещё успеваю заметить, как существо склоняется надо мной и протягивает лапу к пистолету, вижу, ч…
В такой дождь надо уезжать от любимой. Нет… не обязательно от любимой, вообще — от любви. Из любимого города, от любимой работы.
Он молчит и смотрит на меня. А я добавляю, и ехидство моё — скорее от Тёмного Дайвера, от его боли и одиночества, от жизни в сером тумане.
— А меня — Берд, — кивает мужчина. — Настоящих наших имён не знает никто.
Подхожу к лестнице. Касаюсь перил, прохладного гладкого дерева. Поднимаюсь на ступеньку, оглядываюсь, будто хочу увидеть хоть что-нибудь необычное…
Внутри оказался ещё один пост, тоже с двумя охранниками. Настолько похожими на парочку у входа, будто и в реальной жизни давным-давно создан типовой набор тел. «Новый русский», «бывший интеллигент», …
Он молчит. Он, похоже, и впрямь обеспокоен не столько неприятностями со стороны владельцев игры, сколько перспективой немедленно оказаться на сотом этапе.
Он ведь уже пошёл по бесконечной дороге познания. Он задал главный вопрос. Он перестал подчиняться жёсткой программе игры.
— Не знал я, что эта хрень уже существует. — Падла по-прежнему стоял, ожидая удара. — Оружие третьего поколения… Ты ударь, ударь. Легче станет. Я же знаю.
— Машину, — повторяет водитель. И начинает набирать скорость.
— На мне поедешь, — неожиданно говорит Нике. — Доверяешь?
— Ограничения по грузоподъёмности нет, — усмехается Маньяк.
Когда человек берёт на себя ответственность за кого-то другого — это не нуждается в аплодисментах.
Прямоугольная комната, сумрачное освещение. Стены, пол, потолок — все из каких-то маленьких квадратиков… присматриваюсь.
— Извините, Вика… это я так, фигура речи…
— Чин! — радостно вопит Пат, глядя на скользящую по тросу фигуру.
— Да. Он ведь уже стал одной из легенд «Лабиринта»! Тебе работа не нравится?
— Леонид… ты же дайвер. Не иди общим путём. Ищи свой.
И не думал, что в обычной, реальной, московской жизни бывают такие захватывающие ощущения.
— Кто ты? Чего ты хочешь? Как и зачем проник в мой дом?
А доверие бывает лишь в двух случаях. Если ты друг, или если ты деловой партнёр.
Глубина-глубина, я не твой… Отпусти меня, глубина…
— Понятное дело, — сказал Падла. — Чего-то такого я и ожидал…
— Господин занимается кон-фу? — спрашивает официант, разгружая поднос.
— В мою квартиру, полагаю, войти труднее, чем в чью-либо другую.
— Да. Он, конечно, призывал… Мы объединились ещё с тремя командами. Но темп Профессор задал такой, что половина отряда отсеялась. Остальные, наверное, уже этапов десять отмахали. — Нике улыбается, но…
— Леонид, ты неправильно ставишь вопрос. Предотвратить уже нельзя. Процесс пошёл. Вы уже опоздали — ты, Шурка, вся эта хакерская тусовка… Давай признаем неизбежное.
— Как много времени у нас есть? — спрашивает Маньяк.
— Мне уже уходить, — вздыхает Ёжик. — Эх… был бы лишний бакс, время продлить…
Я протянул руки к воротам — и те плавно, беззвучно распахнулись. На каменных мордах охранников проступили ухмылки.
— гибели машины. Применения оружия второго поколения.
Значит, всё-таки Ёжик был прав. А Маньяк ошибся…
— Да оно могло быть и у меня, Дик. Ничего это не меняет! Всё устроено очень просто — в конверте находится лишь ярлычок, линк к файлу. Файл — в конторе. Закрыт на ключ длиной четыре тысячи девяносто ш…
Я узнал голос Падлы, но даже не удивился, что отвечает он.
Нельзя делать необратимых поступков. Но ими тоже кто-то должен заниматься?
Водитель кивает, значит, адрес ему знаком. Что ж. Посмотрим, где собираются самые крутые хакеры современности?
Я достаю пейджер, где по-прежнему тлеют ожиданием огоньки напротив имён ребят. Дик всё ещё на связь не вышел… ладно, позже.
Впрочем, я переоцениваю Андрея — он даже слабенького ликёра выпьет не больше трёх-четырёх рюмок за вечер. Так что страна и народ могут быть свободны, до них очередь не дойдёт.
— А что, появились новые методы факторизации? Чингиз, дорогой, ты совсем обленился…
Подскакивает улыбающийся паренёк в белом костюме. Лицо у него скорее корейского типа, чем японского или китайского, но проработано великолепно.
— Нет, почему же, — Чингиз пожимает плечами, — есть ещё вариант. Наплевать и забыть. Уйти самим.
На метр у меня уходит около десяти секунд. Пять метров в минуту. Расчёт несложен. Три с небольшим часа…
— Простите, ребята, — говорю я чужой компании. — Но мы спешим…
— Так вот, ломанули их вчера, — сообщает Ёжик.
— Доверю, — соглашаюсь я. — Мне кажется, такое бесконечное лето тебе не нравится…
— Да это же ты сам! — Я не выдерживаю, и срываюсь. — Это то, из чего ты сделан! Зачем тебе программы, из которых ты же и состоишь?
Вика достала из тумбочки пачку сигарет, крепких, не дамских, зажигалку, пепельницу. Вот те раз. Конечно, я в её вещах не роюсь. Но хотя бы запах заметить должен был? Наверное, должен…
Пат смотрит на её насмешливую улыбку и теряется.
Я глубоко затянулся сигаретой, которую стрельнул у Володи. Курю я редко, но сейчас хотелось.
Стены всё ровнее, пещера превращается в туннель. Пат, сдвинув на затылок пёстрый армейский берет, крадётся чуть впереди, временами бросая на меня азартные взгляды. Не проворонил бы…
Впрочем, это не мешает ему усесться во второе и единственное кресло, более того — немедленно потянуться за собственной сигарой.
— Опять пьёте помои… Чинга, сволочь, так какого хрена ты велел пацану меня пнуть? Тем более два раза!
— Вначале нам надо спуститься, — Нике перебивает Крейзи Тоссера. — Давайте решать проблемы по мере их поступления, окей?
— Я от газа не прикуриваю! Это опошление святой идеи Вечного Огня! Прикуривать надо от спичек, блин!
Вскакиваю, и мы бросаемся ко дворцу. Впереди — Чингиз. Мы бежим следом вчетвером — я, Крейзи, Пат и Нике.
— Неудачник дал тебе часть своих сил, Леонид. Помнишь, как тонул, когда Дибенко опробовал на тебе зацикленную дип-программу… ловушку для дайверов?
— Не думаю, — поколебавшись, ответил Падла. — Фиговая была у него смерть, дайвер. Ты прости… но это правда.
— Леонид, дело не в вирусном оружии. Всё куда хуже, Леонид.
— Сложность будет нарастать… — Зуко становится серьёзным. — Пока воюем только с роботами. Дальше пойдут перестрелки с конкурентами… и люди в облике монстров.
Возможно, что в этом своё лике Тёмный Дайвер собрал команду из достаточно крепких парней и пошёл к цели.
— Давно думал, что дело к этому идёт! — садясь рядом, шепчет Компьютерный Маг. Его шёпот ещё пронзительный, чем когда он говорит в полный голос. Это настоящий театральный шёпот, которому артисты учат…
— Нас теперь всех так примут! — грубо обрывает мечты Нике Маг. — По три раза! И по тому самому месту, кованым сапогом! Близко к «Лабиринту» не подпустят.
— Слишком страшные тайны… — не удерживаюсь я.
Если летающая тварь с зубами-пилами не станет кидаться на нас с неба, а затаится в кустах и тяпнет за ногу?
Сложно, всё-таки, слушать иностранца через программу-переводчик.
И я вдруг понимаю Крейзи Тоссера, который открыл стрельбу по Императору.
Нить вздрагивает. Может быть, я сам качнул её слишком сильно, не знаю…
Дворец Императора — небольшое, почти уютное здание из чёрного камня.
— Прекратите гоняться за файлом. Вам он ни к чему. Вы не сможете ничего сделать с полученной информацией, даже если найдёте её. Всё происходящее касается лишь меня.
Всё действительно просто, Крейзи Тоссер прав.
Я ведь даже помню, как Ромка мне хвастался купленным планшетом. Возможностью писать от руки, своим почерком…
— Из принадлежащей мне фирмы были похищены некоторые перспективные разработки, — продолжает он. — Я бы очень хотел их вернуть.
— Ну откуда ж мне было знать, хрен моржовый! Откуда мне было знать, что третье поколение оружия уже существует!
Не обязательно лишаться виртуального мира. Достаточно схлопнуть его, закрыться в раковину. Телефонные провода обрезать, выделенную линию отключить.
— Делай массаж сердца! — кричу я. — Делай Пату массаж сердца!
Теперь это Дмитрий Дибенко. Не Человек Без Лица, а Дибенко с фотографий. Со старых фотографий — растерянно улыбающийся, ошарашенный, ещё не осознавший, что натворил, человек.
Информация, в которой ключ ко всему — в руках паренька, с которым я полгода работал рядом. Но добыть её столь же просто, как если бы дискета с файлом валялась на поверхности Луны.
— Да ты что! — вопит Падла. — Никогда! Я суп выливаю, если в кастрюлю волос попадает!
— Не сомневайтесь, — вступает в разговор старик. — Проверено, рассчитано, доказано. И всё равно нереально. Мы идём на рекорд. Четыре часа на этап. Четыреста часов.
Но похоже, что мне в Храме разрешено всё.
Но я смолчал. Я — не один. Мне есть с кем выматериться, кому выплакаться, с кем выпить водки.
Обрушенный нами небоскрёб уже восстановили. Крыши, конечно, не видно, но я знаю, что там группа монстров суетится у пушки.
— Леонид, идти через «Лабиринт» — это биться лбом о стену, — говорит наконец Маньяк. — Может быть, рано или поздно, стена рухнет. Но гораздо вероятнее, что треснет голова.
— Байт, отвяжись! — бросает Пат. Собака покорно отходит. Слишком уж покорно. Ну хоть собака сделана программно. А то я готов поверить, что они и на пса натягивают комбинезон…
Я не слышу далёкого чмок-чмок-чмок заряжающихся ракетомётов. Я отсчитываю его про себя.
С какой-то растерянной улыбкой иду вверх. Башня уже кончается, я почти вышел к хрустальному шару.
А, это знаменитый взлом «Микрософта»! Если Антонио, которого все звали просто Проныра, не врёт, он действительно увидел дыру в защите в виде расшатанного штакетника, которым прикрыли неприступную кам…
— Почти афоризм, — насмешливо говорит Маньяк. — Ну и что? Не понял твоего юмора?
В Диптауне — вечер. Как только я закончил работу, так и наступил вечер — это мне нравится. Конечно, например, вон для того бедолаги, спешащего по улице с портфелем, раннее утро. А для кого-то шумный,…
— Прожить-то можно, ясен пень, — буркнул Падла. Занюхал рюмку рукавом халата. — Только это значит украсть у него жизнь, а что в этом хорошего?
Я вошёл в глубину, вообще не пользуясь компьютером. Я научился проходить сквозь любые стены. Я смог делать в глубине всё — всё, что только мог пожелать.
Где же мои уцелевшие товарищи по несчастью?
Почти минуту ухитряюсь вертеться под натиском стаи, паля во все стороны.
— Вика, что ж ты его защищаешь? Он Романа подставил — это раз! К Чингизу в дом ворвался — это два! Леониду машину покалечил — три!
Я начинаю приподниматься. Очень медленно и неловко. Руки-ноги уже не деревянные, ватные.
— А зачем что-то делать? — ответил Чингиз вопросом. — Помешать Дибенко распространять программу — не в нашей власти. Самому её распространять… да, я понимаю, как будут улетать диски с программой, поз…
— На рекорд идут, предварительно хорошо потренировавшись, — рассуждает Нике вслух. — А у вас вроде большинство первый раз в «Лабиринте»…
Если бы не случившееся на следующий день… если бы мы вдруг не обнаружили, что стали никому не нужны…
— Даже боюсь предположить, сколько стоит твоя хата. Её содержать, наверное, может лишь миллионер.
— Не может, — признает Падла. — А тут не о конкретной машине речь идёт. Тут привязка к общесетевым ресурсам. Перераспределение информации… общие базы данных, личные базы данных, потоковое кодирование…
Иду в раздевалку. На самом деле мне нечего там забирать.
— Не надо! — вопит Маг. — Нечего сплетничать!
В ванну льётся густой белый туман. Бьют электрические разряды.
Почему так происходит? Стоит добраться до самого дна — и видишь, что никто и ни в чём не виновен по-настоящему.
Ромка добрался до площади за пять с половиной минут.
Я не знаю, кто и почему назвал его Тёмным Дайвером. Может быть, прозвище заслуженное. Если он так назвал сам себя — это ещё хуже. Это позиция.
Ох… у каждого свои проблемы. Но по крайней мере радует, что Пат так легко отказывается от новой, неопробованной игрушки…
— Точно напьёмся… Пиво не хочу, хотя… Ты пиво хочешь?
— Ты опять охлаждал пиво в джакузи? — риторически вопросил Чингиз.
— Извините, а это обязательно? — спрашивает он мужчину-сержанта вполголоса. Но акустика в зале неожиданно хороша, и слова доносятся до всех. — Я два часа назад душ принимал!
— Приготовиться! — командует Шурка. А мы и так давно готовы. Ко всему.
Теперь им приходится отбивать атаку с тыла…
— И что стряслось? — Чингиз покусывал губы. — Падла, не тяни ты, ради Бога!
— Да, ты права. Не могу без тебя. Мне нужен Диптаун. Нужна эта роль… особая роль… пусть даже роль фагоцита…
— Подавайте заявку, сударыня. Кто-нибудь да приедет. Но я…
— Он давно уже не дайвер, — говорит мой двойник. — Он списан с корабля. По состоянию здоровья. Дайвер с дип-психозом — смешно…
Моюсь долго, тщательно. Происходящее начинает забавлять. Сержанты расхаживают по залу, загоняя «новобранцев» в душевые, а после душевых — в ванны. Колпаки ванн немедленно наполняются белесым туманом.
Такси подкатывают парой. Из первой машины выбираются Падла, Чингиз и Пат. Из второй — Маньяк и Маг.
— Слышу, — кивнул Чингиз. — Пат, язык с мылом будешь мыть.
Четыре минуты. Ну, четыре минуты и десять секунд, если быть более точным.
— Слушай… — мною овладевают замашки садиста. — Кому это нужно? Тебе? Тогда — терпи!
— Никто из посещающих глубину не в силах выйти из неё самостоятельно, — говорю я.
— Ты это… в кабачок заходи… поболтаем как-нибудь…
— Только попробуйте меня не взять! — Пат кидается вперёд, хватает меня за куртку. — Вот только попробуйте! Сами пожалеете! Я же игры лучше вас всех знаю! Чингиз, скажи им! Чинга!
— Падла погиб в реальности, — осторожно говорю я. — Действительно умер.
— Ты же просил «с начала»? — уточняю я. — Тогда — слушай с начала.
— Сегодня запечённая в фольге форель — великолепна! — говорит девушка.
— Доброй глубины, Вика… — прошептал я, закрывая дверь.
Падла всё-таки не торопится меня впустить, а золотистый ствол карабина продолжает смотреть мне в живот.
Ведь всё-таки я еду сейчас к Чингизу не потому, что беда грозит лично мне. И мальчишка плюнул бы мне в лицо, а женщина влепила пощёчину, услышав мои мысли.
Ничего сейчас не соображаю. Пытаюсь разорвать конверт… будто забыл все хвалёные — и ведь не попусту — лозунги «HLD».
— Есть простое правило безопасности, — сказала Вика. — Избегать опасных мест. Сейчас опасной стала вся глубина. Проще всего какое-то время обойтись без неё. Понимаете?
— Илья, тут такое дело… — начинаю мяться. — У меня есть завязки на одного дайвера… он может сказать, где Храм…
Где-то там, за нитяным мостом, там, где сходятся стены огня и льда…
— Дайвер — взломом? — Я не верю своим ушам. — Сейчас? Как? Подожди… нет, я бы слышал.
— Мне нужны боевые и защитные программы от «Virtual guns». Самые новые.
— Лёня, но ведь мы говорим не о том, что такое хорошо и что такое плохо. Мы говорим о норме. А норма человеческой жизни — война и убийство. Нельзя вечно спускать пар в «Лабиринте Смерти» или на арене…
В наушниках звучали чьи-то голоса, кто-то махал рукой из машины, пытаясь предостеречь меня. Покачивая джойстиком, я впихнул мотоцикл между «КАМАЗами». Лёгкий толчок — наверное, бампер успел зацепить …
— Я не держу зла, — очень по-книжному говорит Ромка. — Правда. Никто не знал, что всё так получится. Если бы я ушёл сразу…
На полу, точнее, на мягких подушках, сидеть вполне удобно. Восток — дело тонкое… что-то они в жизни понимали.
Знакомой уже дорогой иду к пробитой обшивке корабля.
— Да они там все… закрой уши, Пат! — ревёт Падла. — Они там все…
Зато удар толстой лапы, хоть и пришедшийся вскользь, чувствительно швыряет меня о стену…
— Рядом с метро «Красные ворота», если не ошибаюсь.
— Ты там не просто работаешь… ты там живёшь. Но зачем тебе оружие от «вигов»?
— Кто стучится в дверь ко мне… — говорю я. — Да ты заходи.
Идти на встречу с человеком, которого два года назад сделал врагом… а теперь попросил о помощи.
Перекрывшие движение грузовики ползут по перпендикулярной улице медленно, лениво. Обычные «КамАЗы», но с надписями на тентах: «2Т». Понятно, крупная фирма получила срочный заказ и предпочла заплатить…
Подойдя к писсуару, я всё-таки сделал то, ради чего пришёл. Поплескал в лицо холодной водой, мрачно посмотрел в зеркало на свою физиономию. Красные глаза, лёгкая небритость… теперь понятно, почему ме…
Ни малейшей паники в голосе. И это очень плохо.
Даже с собственным прошлым трудно расправляться без посторонней помощи.
— Как? — Чингиз удивлённо приподнимает брови. — У него не было времени…
— Чего вы так рано… — открывая холодильник, буркнул он. Замер на миг, высматривая добычу, потом вытащил коробочку йогурта и плюхнулся за стол. — Орёте тут, на весь дом слышно…
— Может Пата позвать? — вдруг начинает беспокоиться Падла, поглядывая на лестницу.
— Это важно для меня, — говорю я. — Пройти в Храм.
Или же я в виртуальном пространстве. До сих пор. Я не вышел из глубины, я придумал этот выход. Сейчас утро, Вика давным-давно ушла на работу, а я сижу перед машиной, и оцепеневшие пальцы скользят по …
Он смотрит на меня очень долго. Мне становится не по себе.
— Но мы его имеем в виду, так? Он явно догадывался о происходящем!
Лифт заваливается набок. Скользит, раскачиваясь, будто на волнах.
Здание начинает дрожать. Сверху нарастает гул — и волной начинает опускаться темнота. Лампы гаснут одна за другой, начиная с крыши.
Лица вокруг — самые разные. Безусые пацаны, крепкие мужчины, пожилые, седовласые ополченцы. Можно подумать, что вся Земля собралась на бой с пришельцами. Старый милитарист Хайнлайн был бы в восторге …