Все цитаты из книги «Прыжок с кульбитом и валидолом (СИ)»
— Ну что, понравилась? — говорил этот взгляд и плавно покачивающаяся попа.
— Не молчи, — шептала мне в ухо Тамара. — Говори что в голову придет, главное, говори. Лучше, конечно, ласковое… Я красивая? Тебе нравится моя грудь? Вот, целуй сюда и говори об этом почаще. Кто отме…
Ярко-карие глаза Веры светились улыбкой. Невеликие, сейчас мило прищуренные, они были формы особенной, вытянутой к вискам. Персидские глаза с пушистыми ресницами на Дону не редкость, в прошлые века в…
Слава тебе господи, он так спит, зря я перепугался… На самом деле мир просто замер. Факир был пьян, и фокус получился.
Едва сисадмин, бывший уже, вышел, как в дверь протиснулся такой же лохматый, только с нормальными глазами, парень.
— Чтобы осуществить тайные женские мечты?
— А потом мы поехали на набережную. В такси ты сидела у меня на руках.
Куда ж я денусь, дам, тем более на коляску для Антона.
— Антон Михалыч? Заведующий просил вас зайти, как появитесь.
По дворовым понятиям мы с Антоном были в своем праве — соперник начал первым, чтобы спровоцировать конфликт. И при составлении протокола это подтвердит масса свидетелей.
— Очень умный, — согласился Антон. — Открываем.
На Первомайскую демонстрацию я пошел в колонне гипсового завода. Отец звал с собой, однако парторгу гипсового завода невозможно было отказать — тот велел прибыть обязательно, с гитарой или гармошкой.…
— Снять трусики тебе удалось раньше, на скамейке. Ты не хотела их запачкать. Сказала, пусть дуры новые трусы пятнают, а твои французские, мама за них бешеные деньги отвалила.
На этот аргумент пришлось реагировать — кряхтя, в три приема. Наконец укрепил себя на шатающейся земле.
— Антон, продолжай без меня, — пробормотал я. — Вернусь через минуту.
Анюта успела мне дырку в голове сделать, расспрашивая о планах музыкальной группы и планах вообще. И если бы только это! Из нее выплеснулась тысяча вопросов. Слава богу, Вера часть брифинга взяла на …
— От этих тоже, — вздохнул я. — Удивительно, что милиции еще нет. Давно должны были приехать.
Пока Антон прибивал календарик и правил упавшую полку, Люська умудрилась два раза прижать его к стене своей мощной грудью. Крепко, как делают это в кузнечнопрессовом цехе. На лицо Люся была страшнень…
После операции прошло всего три дня, а Вера выглядела лучше заново родившейся. Она улыбалась, болтала непрерывно, и при первом удобном случае тащила меня «погулять». Короткие прогулки доктор считал п…
— Хм… При чем здесь гонки? — возразил не менее ошарашенный парторг. — Там же смысл песни — в войне! «Пожелай мне удачи в бою» и все такое!
— Дураки потому что. Зажать пытались… Я растерялась, но тут мама выскочила, и самому наглому сразу вывернула руку. Остальным надавала по ушам. А этому Гоше — еще и по жопе. Мама в сапогах была, приле…
— Ничего такого особенного. Светило солнышко, но жарко не было. Мы кушали мороженое под ситро и итальянские песни… Я травил анекдоты, Вера смеялась. А потом мы подрались с «центровыми».
Однако диспут завершился, так и не начавшись. Рыбак даже не назвал мои наглые запросы чрезмерными.
Стильная стрижка «под мальчика» парадоксальным образом сделала Веру более женственной. Летние светлые брючки и белая мужская рубашка с закатанными рукавами усиливали это впечатление. А легкий макияж …
— На торжественном заседании в Кремлевском Дворце съездов выступил генеральный секретарь Центрального Комитета коммунистической партии, товарищ Леонид Ильич Брежнев, — сообщил диктор не менее торжест…
— Чего?! — я быстренько набулькал себе полный стаканчик. — Я так не умею!
— Я знаю, но… Она королева, понимаешь? Ты же видел ее на рассвете, в прозрачной ночной рубашке. Безупречная высокая грудь, ровная спина, сильные ноги. А разгневанные глаза? Это же какое-то космическо…
— Утренняя эрекция, — недоуменно ответил Антон. — Забыл, что ли?
В доказательство этих слов парторг нервно дунул в беломорину, потом придавил мундштук. В завершения действа чиркнул спичкой о коробок.
— Комиссия по лженауке Академии наук России всегда последовательно заявляла, что вся эта парапсихология с параллельными мирами — чистое шаманство и бред, — Коля улыбнулся как-то грустно. — Тем времен…
— Для отца, — коротко ответил я. — Там листочек, все расписано: что пить, что мазать, что колоть.
— Что б я без тебя делал, Вера? — сказал чистую правду: теперь «сценический образ номер два» завершался румянцем на скулах, смоляными бровями и ярко-красными губами.
— Если это тот самый коньяк, бригада вам отрежет еще что-нибудь, но уже бесплатно!
— Хм… — сказал я многозначительно. — В этой больнице мне советовали обойтись без телевизора. Говорят, так для нервов полезнее.
— А что там делают? Буду учиться дальше, — Анюта усмехнулась. — Музыкальную школу по классу скрипки я уже закончила.
— Завтра уйду на работу, — мама взглянула на Антона. — Кастрюлю с супом найдешь в погребе. За ночь застынет, холодец получится. А ты, Верочка, маме позвони, чтоб не задерживалась сегодня. Икру надо д…
— Инженером быть — хорошее дело, — добавил я. — Но подумай о карьере музыканта. Поездки, гастроли. Лондон, Париж, Нью-Йорк? И учиться будешь с Верой, и играть в одной группе. Не хочешь с ней — так ве…
Душевные ребята мне попались, да и армянский коньяк — великая сила. Бутылку «Двина» я все-таки не забыл передать, чтобы на гарантию дали новую гарантию, мало ли что в жизни бывает.
— Мы вернемся, — я стянул футболку. — Костыли не трогай, пусть лежат под тахтой. Вера, иди сюда, требуется плотный контакт. Расстегни змейку и задери майку. Давай обнимемся у трапа… Крепче обнимай. А…
Коньяк я подливал несколько раз, она пила его как воду. Потом, достав пачку «Нашей марки», в поисках пепельницы обвела стол задумчивым взглядом. Коля лишь развел руками. Прерывать молчание я тоже не …
— Это точно… — А парня тоже намечался сердечный приступ. Не зная, что делать, Антон находился в шоковом состоянии.
— Таков сценический образ, — отрезал я. Рассусоливать на тему моды не хотелось, причуды женских обычаев двумя словами не объяснишь. — Вера, как думаешь, что мы еще упустили?
— Дед, ты гениальный повар! — восхитилась Вера, наблюдая за моими приготовлениями. — Это ж надо, так запечь рыбину, фаршированную гречневой кашей… Корочка какая золотистая!
Себя Вера тоже не забыла раскрасить. Заодно сменила домашнюю одежду на собственный сценический образ номер два. Он был похожий, но другой — светлые брючки, серые кроссовки «Нью Беланс», серые очки «К…
— Нина Ивановна — ключ ко всем загадкам в этой истории. Давай-ка набросаем план беседы… — Коля оглянулся на холодильник. — Эту тему следует обсосать не спеша…
— Я же тебе говорю, ничего секретного. Государственную тайну не выдам, — Коля хмыкнул. — И раз ты не в курсе смерти Веры, прими к сведению еще один факт: тогда же, в феврале 1972 года пропала без вес…
— Историю музыки учить… — обреченно пробормотал Антон.
Нет, я понимаю, что она постриглась в салоне и приоделась немного. Стильная неброскость обошлась мне прилично, при этом Вера неприлично похорошела, одновременно помолодев. Если слово «помолодела» пра…
— Ловко. Но этот народ злопамятный, — старшина наслаждался пломбиром. — Могут вернуться. Или свою военную хитрость применить: в парке с ножичком подстеречь.
— У меня к тебе предложение, — я приподнял Веру, чтобы обнять за плечи. Она сразу обмякла и зашмыгала носом, глотая слезы. — Никогда не соглашайся с неприятностями. Дорога жизни покрыта ямами, ты еще…
Заказанную бутылку шампанского бармен принес сам, и уже открытую. Ну, точно скотина подхалимская. И клубнику без напоминания додумался прихватить!
Привычно ухватив под жабры две крайние рыбины, Антон потащил их домой. Хвосты волочились по земле.
В теории женских заговоров и скандалов я собаку съел, тут меня на мякине не проведешь. Она готовилась к тому, что я упаду на колени и завиляю хвостом? Ага.
— Читал в журнале, «Науке и жизни», — отмахнулся я. — Или «Науке и религии»? Неважно. Понимаешь, традиционная медицина из всего этого признала только массаж. Хотя по мнению йогов, массаж — это тонкое…
— Наша мама пришла, молочка принесла? — переступив через мертвые ноги, в дверном проеме показался Игорь Неделькин.
— Костя Сиротин, его двоюродный брат. Тоже непростой мальчик, сын директора Дома Быта. Здоровый бугай и чемпион города по боксу. У этих ребят бурная биография с середины восьмидесятых.
— Скажи, а ты помнишь, что было на выпускном вечере? — энергично шуруя по грядке, Вера смотрела под ноги.
— Верочка, как же ты похорошела! Смотри, какие губки славненькие, и щечки такие бархатные! А сиськи мы тебе еще накачаем, обещаю!
— Так-так, «необыкновенная и ослепительная». Записал! Продолжайте.
— Не жалейте меня, доктор, — предложил я. — Я выдержу любую правду.
Стиснутый на заднем сиденье Антон млел меж девчонок, забыв про болячки. Мне такая тесная позиция тоже показалась уместной — давненько старика не обжигали девичьими бедрами с двух сторон. И, что важно…
Наглый Лапик, наоборот, чувствовал себя прекрасно. Довольно щурясь, он возлежал на фуфайке, по-хозяйски обнимая Мусю одной лапой. Одно слово, скотина. Кобель мартовский.
Мы постояли, полюбовались на знаменитый памятник Буденному, который в народе до сих пор именуют «Конь с яйцами». Назначая здесь свидание, любимой так и говорили: «встретимся под яйцами». Иногда эту ч…
На столе, покрытом новой белой скатертью, блестел чисто намытый чайный сервиз. Родители этот комплект любили и берегли, доставали по большим праздникам. Будет нам потом втык… Расписанный цветами набо…
Вот это новость! Какой-то сеанс откровений, только без психиатра.
— Спасибо, Михалыч, за Веру, — глаза старшины блестели. — Да и за остальных детей тоже. Я теперь тебе должен, понял?
— Ну, как пользоваться телефоном, я уже понимаю. Представляю компьютер. Рулить на «Рено» сумею. Кофемашину заправлю и включу. Если поломается — починю. Видимо, ты часто эти устройства применяешь, лег…
Вокруг меня бесился вихрь. Молотя руками и ногами, девчонка сносила врагов со скоростью сенокосилки. Хотя нет, точнее было бы сравнить этот смерч с вертолетом, скрещенным с комбайном. Антон не отзыва…
Так и пишем в память: мебельный немецкий гарнитур «Жилая комната» — 1100 рублей, холодильник «Минск» — 390 рублей, цветной ламповый телевизор — 700 рублей. Ну, и еще чего-то, по мелочи, на тыщу. Итог…
— О, как у вас тут строго, — чокнувшись пластиковым стаканчиком, она взялась за второй кусок мяса. — Ну, ладно, давай. За все хорошее против всего плохого. Чем по жизни занимаешься?
— Зайдем ко мне? — предложила Тома. При улыбке очаровательные ямочки на щеках так и притягивали взгляд. — Бросим инструменты, зеленого борща поедим. С утра сварила, с мясом и курочкой.
Но сейчас парторг гипсового завода преподнес нам другой урок: показал, что у славы, как и у медали, бывает обратная сторона, которая называется огульная критика. Однако начал парторг технично, со сла…
— Хм, — гулко сглотнул Антон. Мысли его разбежались в поиске нужных слов, но где-то там, вдали, и затерялись.
— Помогите товарищу! — хладнокровно бросила подбежавшим дружкам Вера.
— Да хоть сейчас! — сквозь зубы угадала она правильный ответ.
— Так-так, — хмыкнула мама Анюты. — Да ты, братец, стратег. И пока я слюной не захлебнулась, отрежь-ка ты мне вот этот кусочек запеченной рыбки. Сам готовил?
Тем временем Наталья Николаевна голодной чайкой глотала пиво.
— Работать дальше, — солидно предложил электрик. — Завтра не найдем — будем перепроверять постоянно. Но это за отдельную плату.
— Да, Гриша, буду краток. Дело вот в чем: меня током ударило, пять минут назад.
Утром зеркало над раковиной показало мне довольную физиономию мужчины слегка за сорок. Царапина на лбу бодрую картину совершенно не портила. Блин, да это ни в какие ворота не лезет! Опять помолодел… …
— Кушайте, кушайте, — накидывая на голову старую клеенку, имитирующую плащ, мама порадовалась нашему аппетиту. — Только особенно не налегайте, оставьте место в животе.
— Болею я здесь, — спокойно отреагировала Вера. — А ты чего приперлась, сучка крашеная? Мало волос тебе вырвали на набережной?
— Какие-то там клапаны в спускаемом аппарате не сработали. Жаль ребят. Коньяк будешь?
Грех жаловаться, но условия, конечно, скромные. Божественная сень есть, а вот шатра не наблюдается. Прямо говоря, сервис не ахти, максимум три звезды. Вместо матраца, выстланного снизу парчой — раскл…
— Не помню… — мама честно пыталась вспомнить.
— Конечно! Унитаз, раковина, еще чего по мелочам…
— Ах вот как… Понятно. Ложитесь на кушетку.
— Как стемнеет, будем брать, — решил я. — Пригласим проверить новую ударную установку, а дальше он сам крючок заглотнет.
На сегодня было много планов, и первым делом стояла моя больничка. Лысый доктор, сама любезность, пошел навстречу двум хромым на костылях — быстренько организовал обследование девчонки, даже сестричк…
— Так вы собрались в город, на «Палубу»? — заканючила она, заранее делая плаксивую рожицу. — На милицейской машине? Возьмите меня, мне сценический образ обмять надо!
— Яйца у нас отличные, молоко парное у тети Риммы возьмем, еще сыр, сметану и масло, — он деловито перечислял виды диетического питания. — Черешня, вишня, яблоки… А лишних попугает продадим, коньяка …
— Он никогда не спит, — Коля сопел, изучая пробку и донышко «Ахтамара».
— Хм… — согласился я. — Ладно, будем думать.
— Это не тебе, это для общей безопасности. Что ты здесь хотел купить?
— Потом были танцы до упаду. Вы плясали, я играл в оркестре. Повезло, так повезло! — Антон сокрушенно вздохнул. — На собственном выпуском вечере работать музыкантом, разве не смешно?
Из своей будки продавщица Люська торчала почти вся — работала наблюдателем в полный рост.
— Коля, детали потом! — цыкнул я. — Третий человек: Анюта Швец. Ушиб груди и, видимо, перелом ключицы. Давай за врачами и каталкой.
— Понятно… — картина бурного молодежного вечера, приобретая ясные очертания, сложилась в голове.
— Обошлось, — честно доложил Антон. — Отдельные уроды нашлись, конечно, но их быстро успокоили без меня.
— Живот болит, сил нет… — пожаловалась Вера. — За что меня бог так наказывает каждый месяц?
Внезапный поворот парня расстроил так же, как и меня.
— Да, ясно и детально: когда ты гуляешь с Верой, я ухожу спать.
В горле запершило, пришлось прокашляться.
— Да? — ей стало интересно, даже жевать перестала.
А почему нет? Настроение замечательное, можно даже спеть что-нибудь новенькое. Есть у нас в запасе пару разученных вещей, неизвестных парторгу. Ничего крамольного, обычные песни про любовь.
— На понт берешь? Маруху не тронь! Ты, Гвоздь, берега попутал.
Жаль, что Сеня погибнет в смутные девяностые. Его комсомольский патруль постепенно превратится в мощную группировку, где «пехоту» наберут из спортсменов, а «быками» станут воины-афганцы с боевым опыт…
— Каким это образом? — заинтересовалась майор Радина.
Одежду на этот выход мы подобрали неброскую — светлые летние брюки, темная футболка, легкие кожаные мокасины.
— Первый раз, и такой молодец, — передав мне кувшин с квасом, заметила она растроганно. — А что будет после тренировки?!
Ей не терпелось услышать главное, но я понимал — Антон медлил, потому что чего-то опасался.
— Мне некогда ходить по рынкам, Володя, — Антон не стал нагло накручивать цену. — Заниматься надо. Что сверху пятидесяти, все твое.
— Рассказывай, — приказал он, увлекая меня на скамейку.
— Ага, — подумал я. — Мало ли чего там не было. Там было много чего. Ты еще про Тамару Карапетян не ведаешь.
— Директор школы, Илья Ильич, произнес трогательную речь, — Антон начал обстоятельный доклад. — Ученики хлопали, родители плакали.
— Вот так рождается популярность, — заметил я Антону. — В следующий раз будут цветами встречать.
Еще бы. Когда это армянский «Праздничный» был плохим?
— Так что извини, но ошибки сегодня не то чтобы исключены, они недопустимы. От Анюты, брат, не убежишь, вмиг нагонит, и твоим же костылем по хребту накостыляет.
Девчонка ойкала сквозь зубы, а я оглядывался. Комната отдыха не имела чистых стен — со всех сторон помещение украшали давно забытые плакаты и лозунги, вгонявшие в ступор. У меня рот раскрылся от обил…
— Дед, может не надо? — заныл свое Антон. — Вдруг вы не вернетесь? Я здесь один от тоски помру!
— Женщины созданы для любви, — уклоняясь от прямого ответа, я выдал глубокую мысль. — Они нужны, чтобы мужчины не мечтали жить вечно.
Ногу вытянул, сумку поставил рядом. После водки, принятой в сервисном центре, пиво было бы лишним. А пиво свежее, только с завода… Нет, Антон никуда не годный, воздержусь.
— Болею, Алена. Меня током убило, — признался я.
— Я ей: не пей, не пей, — убитым голосом доложил Антон. — А она опять…
— Посмотри, какой Антон молодец, — мама подложила еще. — Все съел!
— Зачем мне помощь? — возмутился было я, но Гриша меня осадил.
На скамейке в саду молодежь тихо-мирно грызла гранит науки. Мне это занятие приелось давно, лет сорок назад, поэтому в учебник особенно не заглядывал, грыз яблоко. Дело казалось более важным — фрукты…
— Цитологию мы сделали, но чтобы окончательно быть уверенным, еще нужна гистология. Подлечите воспаление придатков, приходите.
— Капуста лекарство? Удивил. Да мы ее круглый год едим!
— Я носил ее портфель, сдувал с него пыль и гонял в ларек за мороженым. Однажды она заявила, что ненавидит даунов. Ну, тех, что блеют у доски. И я стал отличником. В школу танцев записался, и гантели…
— Мы долго разговаривали в саду, — Вера с досадой огляделась вокруг. — А о чем не помню!
Антон грустно улыбнулся. Только что его жизнь заметно изменилась во второй раз.
— Как ты смеешь такое говорить?! — бледное лицо мило порозовело. — Мальчишка…
Антон старался без дураков, я отчетливо ощутил тепло в груди. Молодец, партнер!
— Не знаю, — она вспыхнула, как от разряда. — Так что было на выпускном?
— Надо по-хорошему договориться, пока сюда не приехали «поселковые» ребята, дабы свой порядок навести.
— Знаешь, какой он козел? — прошептала она.
Очередь смеялась мне вслед, настроение стремительно поднималось. Моя королева не гневится, не зовет стражу, а вкушает пищу за одним столом. На анекдоты улыбается!
— Парень, хватит умирать! — такое приходилось говорить себе не раз. — Подумаешь, по башке настучали. Великое дело. Пора привыкать, для бабника это обычное состояние. Любишь по бабам кататься — люби и…
— Ну и бог с ней, — Вера вернулась к работе. — Давай это поле добьем быстренько, и на Дон сходим?
— Это же Кеша! — вскричал Антон. — Ты что, фашист? Он мне как член семьи!
Тем временем Вера решительно стянула майку. Сморщенный бюстгальтер, словно парус, потерявший ветер, висел безвольно — ничего его не наполняло.
— Мама умрет нескоро, — я задумался, вспоминая дату, венки у креста и немногочисленных заплаканных родственников. — В возрасте восьмидесяти двух лет она тихо уйдет во сне.
— Соберись, — сделал я себе предложение. — Тряпка, соберись! Забудь о девчонке! Раскинь мозгами, дабы спокойно распутать узлы. Один за другим, по порядку. Надо понять, что здесь происходит.
Раскаленные газы еще клубились между мной и толстым цилиндром глушителя, когда краски начали меркнуть, медленно заливая картину чернотой.
А после обеда, позволив Антону с Верой пару часиков сна, я приступил к готовке ужина. Днем приезжал Федя, у которого я выбрал огромного чебака. Попутно провел спасательную операцию, ставшую уже привы…
— Чего? — не поверила девчонка. — Куда переодеваться?
— А я помогу, — сказала она простые слова, и я понял в них скрытую атаку.
И совершенно справедливо, у меня самого еще была куча дел.
Он думает, я забыл? Нет, такое не забывается. Первая в моей жизни девушка, в ногах у которой хотелось валяться. И потом во снах она часто манила своими глазами, желанная и восхитительная, сорок шесть…
— Болезненные месячные, — так же тихо доложил всю правду Антон. — Я спинку погладил, девочке стало легче.
— Голод мы пережили, переживем и изобилие, — подхватившись, отмахнулся я от ехидного парня. — Не до перепалки сейчас, возникла важная мысль!
— Не злись, глупо шучу. Ничего ты не сделаешь. У многих женщин так бывает. «Найз» еще можно, но лучше всего сходить к врачу. А сейчас просто пожалей девочку, и продолжай массаж.
— Типа того. Здесь его назначили заместителем начальника Второй службы ПГУ. А в 1973 году он стал начальником Управления внешней контрразведки ПГУ, сделавшись самым молодым из руководителей КГБ таког…
— Так точно, нелогично, — согласился он. — Однако наука пока не в состоянии объяснить этот феномен.
Раскрыв рот, Антон разглядывал мой легкий спиннинг, который был притащен в целях проверки транспортной системы. Дома я его собрал, прикрепил любимую катушку «Шимано» с задним фрикционом, и напоследок…
— Двадцать копеек за два укуса — дорого выходит, — проворчал Антон, облизывая палец.
Отлично. Камень брошен, и круги пошли. Антон, потирая руки, согласился.
— Свежак, — лаконично сообщил он. — Фирма гарантирует. Пробуй.
Сестра-хозяйка ортопедического отделения умела ставить бизнес-процессы — распухшее колено врачи осматривали недолго. Компьютерная диагностика и анализы тоже не отняли много времени.
Это был вызов. После такого вопроса прилетает в лоб независимо от того, найдут или нет. Фигура демонстративно прикурила собственную сигарету, и яркое пламя спички осветило лица, желающего покурить то…
— Скажи, ты помнишь Веру Радину из десятого «Б»? — я накапал еще по паре капель.
Блеснув глазами, девушка благодарно улыбнулась. Конечно, говоря «как Верку», она подразумевала не точное подобие, а такой же стильный образ. Во все времена любое однообразие женщину бесит, хоть обувь…
— Доброе утро, — вежливо улыбнулся я, наваливая себе полную тарелку. — Что интересного из радио несется?
Солнце кольнуло в глаз, и я подскочил как ужаленный.
— Как интересно, — воскликнула мама. — Миша, чтоб купил завтра, понял?
Покуривающие на газоне парни сделали вид, будто нас не заметили — курцы просто лениво двинулись следом.
— Так, — Нина Радина шипела негромко, но угрожающе. — Что на этот раз?
— Я вам ничем не помогла. Будьте здоровы, и да хранит вас Всевышний…
— Нет, Георгий Шотович, не представляю. В старом шкафу нашел. У вас же тут есть лаборатория? Сделайте экспресс-анализ, это несложно.
Зеленый лук, петрушка и соль крупного помола замечательно сочеталась с горячей, исходящей паром куриной ногой. Еще на столе меня дожидалась тарелка тонко порезанной брынзы и отдельно — армянский лава…
— А на улице говорят — убили, — прошептала она, наконец.
Полежать не удалось — вежливо постучав, вошел лысый доктор с пачкой распечаток в руках.
Мягкое солнышко и двадцать восемь градусов за бортом здесь считается страшной жарой. Отправить бы этих нытиков в мое время, когда двадцать восемь — это минимум ночью, а в полдень все сорок.
Я налил нам обоим, закинул в рот ложечку черной икры, и выпил. Глядя на меня, Коля действо повторил.
— Ты не справилась с десятком прыщавых подростков? — фыркнула возмущенная мама. — Позор на мои седины…
Тщательно подготовленный экспромт принес ошеломительный успех — Вера вышла так, что локтевой костыль показался обязательным аксессуаром любой уважающей себя девушки.
— Хм… — что-то в горле у меня застряло, закашлялся. Протолкнул коньяком.
На остановке у Центрального рынка я огляделся и притих. Боже мой, какая провинциальная пустота улиц! Ни растяжек, ни щитов, ни пробок. Транспорта мало, практически пустая проезжая часть по нашим мерк…
— И чего ты боишься? — невольно оглянулся на гудящий портфель.
— Я бы сказал больше: полный улет, — откусив солидный кусок хлеба, я оторвал ногу от вареной курицы.
Антон внимательно наблюдал за моими действиями, требуя иногда пояснений.
— Ну, за знакомство, — она подняла пластиковый стаканчик. — И давай без политесов и брудершафта. Я Нина, ты Антон.
Девчонка ойкнула, и упорхнула в дом без всякой хромоты.
— Они смотрели в рот Ельцину, — усмехнулся Коля. — Взошла, понимаешь, новая политическая звезда.
«Чуть-чуть больше, чем обычно», потянуло аж на четыре рубля — такова оказалась плата за творог, сметану и два вида овечьего сыра.
— Неплохой коньяк, — согласился я, причмокивая губами. План сложился в голове молниеносно, и я осторожно начал дальний подход. — Может быть, это даже армянский. Но не «Ахтамар».
В проеме ворот, у калитки нашего дома, затаилась Тамара Карапетян. Придавив кнопку электрического звонка, она приплясывала в нетерпении.
— Значит, все силы на войну… — становиться винтовкой в чужих руках мне как-то не хотелось.
— Почему это? — Наталья Николаевна слабо возмутилась. Сначала она хотела возразить против стрижки вообще, а теперь протестовала против отказа.
Прижав горящие стыдом щеки, Вера затравленно оглянулась. В сторону Антона она смотреть не смела. Все, жизнь кончена, — читалось в ее глазах. Зачем хорошему парню такая развратная девица, да еще пьяни…
— Прости, мужик, — куски окон «бобика» летели навстречу грузовику, и от двух медленно сходящихся стеклянных облаков мне пришлось отскочить. — Не достану я тебя. Прощай, и бог тебе судья.
— У Алены теперь своя жизнь, — послал я сигнал, обозначающий кое-какие знания.
— К чему такие силы, Коля? — удивился я. — Это что, работа оборонного направления?
Не обошлось и без прикольного пейзажа: «Выходя из трамвая, посмотри направо».
— Идите, — разрешил доктор. — Я тем временем исследую больного.
— Конечно, — скрывать мне было нечего. — Слушаю радио, смотрю телевизор. В Миллерово вот думаю съездить.
— Так-так, — я навострил уши. — И что там в списке богатств? Золото, брильянты?
— С трудом. В интернете разброд и шатания, — честно ответил я.
Драться охоты не ощущалось, да и тело Антона еще одну взбучку вряд ли перенесет. А этого джигита уговаривать бессмысленно, вон два похожих лица за соседним столиком как весело зубы скалят, глазенками…
Алена, выпучив очи, уставилась на Веру. У той самой моментально высохшие глаза стали как бы ни больше — словно у коровы, которую забыли подоить.
— Да уж. Но у меня к тебе свой разговор. Потерпи немного, пусть телевизор погудит.
Она положила свои ладони сверху маминых, и закрыла глаза на несколько минут.
— Абонент находится вне зоны действия сети.
Через пять минут по веранде летала веселая стая. Они чирикали, садились на голову, и гуляли по столу. А потом птицы всей толпой набились в Кешину клетку, чтоб там полакомится щавелем.
Они были хорошо знакомы по школьному родительскому комитету, поэтому вели себя без политеса и прочего светского этикета.
Мы прошли мимо «Рыбкоопа». Этот магазин районного масштаба в мое время смело нарекли бы супермаркетом. В далеком прошлом здесь обитали рыболовецкие артели, которые просто вываливали на берег непродан…
— Римма затеяла в пристройке санузел, стройматериалы давно купила, — терпеливо пояснил он. — Мне работы на пару дней. А унитаза нет!
— Отец годом раньше, — я судорожно сглотнул. — Инфаркт.
— Конечно, лучшие силы всегда работали на войну. Сразу после революции под руководством Дзержинского был создан отдел ЧК, который занялся разработкой систем шифрования. Изначально там делали специаль…
— Годится, — Коля встал. — Охрану девочек обеспечу.
— Да понял уже, — согласился я. — Давно пора расставить точки над «и». Ходим вокруг да около, как два кота.
Вот тут он был прав. Уел. Заметил парторг, что я нагло вставил «в мокасинах» вместо «на лабутенах». А что делать? Не поймут здесь такого слова, как лабутены. Пришлось править оригинальный текст, вино…
— Лучше б этот хлыщ на Анюту Швец глаз положил, — с сожаление заметил я. — Жил бы сейчас припеваючи, горя не знал.
— Фи, какая гадость! — не согласилась та. — Вылизывать языком чужую ротовую полость? Господи избавь. Что было дальше?
Аптечка, готовая ко всем мыслимым проблемам, отыскалась на своем месте. Пошуршав немного, я принялся за самолечение. Троксевазина почти не осталось, зато бадяги полный тюбик. Еще есть тромбоцит, а в …
Я обернулся. Тонкие ноги, толстые губы. Дряблая кожа и четкий пивной живот. Да это же Гоша, собственной персоной! Давненько не виделись, сорок шесть лет…
— Георгий Шотович, а давайте сегодня на стол? — насел я в уверенности, что тянуть нечего. — Историю болезни по пути прихвачу. И каждому члену бригады — по бутылке коньяка, того самого. За срочную раб…
— Может быть, — Вера потерла подбородок Антоновым жестом, — очки?
— Сначала я просто горевал, — Коля меня не слушал. — А со временем, когда стали доступны возможности КГБ, начал потихоньку копать. Работая в шестнадцатом Управлении КГБ, занимался электронной разведк…
— А сам, значит, забыл? — съехидничал голос моими интонациями.
— А потом я ее одел, и мы аккуратно, чтоб платье не измялось, прилегли отдохнуть. Вера попросилась на минутку, ноги ее не держали. Дальше ты знаешь.
А чего скрывать? Шила в мешке не утаишь. Секрет полишинеля вылезет, рано или поздно все равно откроется. Так лучше это сделать сейчас, момент благоприятный.
Девчонку увезли готовить к операции, а я поехал на четырнадцатую линию за результатом анализа. У меня самого подготовка длилась дольше, чем операция. Одно бритье ноги чего стоит… Хотя у Веры колено л…
В руководстве СССР многие мечтали стать мировой элитой. Они стремились стать частью «цивилизованного» мира, и не ведали, там их не ждут. У элиты своих друзей хватает, и никогда Россию не рассматривал…
— Надо — поедем, — она перевела взгляд на Антона. — А у кавалера что?
Вера восторженно распахнула глаза, а я спокойно огляделся в поисках свободного места. Вечерняя тусовка, с переполненной площадкой и очередью на лестнице, предстояла после захода солнца. Сейчас места …
— Сегодня отдыхать. А я поехал, еще куча дел.
— Ну, за Старочеркасском почище будет, — убил меня он. — И песок лучше. Однако туда «Ракетой» больше часа пилить.
— Вас понял, — пробормотал Григорий. — Нужен звонок другу. Тебе перезвоню через пять минут, никуда не уходи.
— Папа, не ищи, Вера все выпила, — сообщил Антон.
Я помнил и сам, что после школы вареная курица и еще пяток багровых помидоров усилий для уничтожения не требовали.
— Это ты так вежливо сейчас меня посылаешь?
— Да, Рома — верное решение. Он меня любит, у него квартира собственная и крепкая должность в райкоме. А что староват да лысина — подумаешь, великое дело…
— Антоша любит Кешу! — сообщал он отцу, утаскивая макаронину из его тарелки.
В Кировском парке пенсионеры читали газеты, мамаши выгуливали своих чад. И девчонки, девчонки, разные и неповторимые… Сплошные мини-юбки разных цветов и фасонов. Какая красота!
И голос Антона с каждый разом звучит все уверенней, с парня будет толк. Репертуаром я его обеспечил на десять лет вперед, только работай, не размениваясь на пустяки.
— Мне тоже, — Коля развел руками. — Триста лет воруют, воруют, а Россия все не кончается.
Открытая площадка на втором этаже пристройки к «Интуристу» считалась модным местом. И хотя понятие «золотая молодежь» еще не было на слуху, только витало в воздухе, эта молодежь здесь уже собиралась.…
Всю дорогу водитель изображал глухонемого, радио тоже молчало. По пути заехали на подземную парковку магазина «Ашан», где меня перегрузили в белую «Приору». Слава богу, ни парик, ни лысину приклеиват…
— Верусь, перестань кукситься. Разве я не понимаю: у тебя безумная любовь и все такое, — полушепотом журчала Анюта. — Но мы с тобой одна команда. А в команде нельзя быть скупой собственницей! Дай Ант…
— Незамужняя девушка надевает браслетик на лодыжку, — пояснил я. — Такое украшение называется анклет.
Планшет, в конце концов, пришлось отнимать — уже давно пора было спать.
Глаза мамы заинтересованно загорелись. Женское любопытство моментально забило желание вправлять мозги распутному сыну.
— Ничего трагического, слава богу, не произошло. Поставили на вторые роли? А потом вовсе отодвинули от театра музкомедии? Да и черт с ними! — бодрым голосом конферансье я объявил: — На сцену приглаша…
— Не за что. Я это сделаю по одной причине: чтобы дальнейшее повествование не содержало сцен излишней жестокости.
— …Прямо на берегу реки разостлана чудесная скатерть, заставленная блюдами изысканных кушаний — багровые помидоры присыпаны зеленью, тонко струганная брынза сочится влагой на срезе, горка сосисок без…
Частная клиника выглядела уютной и чистой.
— Что я должен? — поинтересовался парень деловым тоном.
— Все в порядке, иду на поправку, — успокоил я девушку. — Чай будешь?
Черт, а дома-то никого больше нет. Кричи не кричи — бесполезно. Вот влип, словно кур в ощип! Давно живу один на хозяйстве, жена как уехала в прошлом году проведать внуков, да так и прижилась в семье …
Анюты заглянула в вырез собственного, не особенно запахнутого халата, и удовлетворенно хмыкнула. Там все присутствовало в полном объеме, я со своего места это четко видел. Путешествие во времени на н…
— В КГБ дураков не держат, — вздохнул я. — Что здесь, что там. Выпотрошат нас, как осетра, а осетрину продадут. Или в реку столкнут.
Доктор ушел, унося в кармане аванс за лечение в чудесной частной клинике, а делегация расследователей еще не вернулась. Поэтому я решил совершить несколько телефонных звонков. И первый из них — на ра…
— Доча, у меня был серьезный повод, — Нина качнулась, Антон еле ее удержал. — Пошли домой, маме надо прилечь…
— Сам удивляюсь, — ответил чистой правдой. — Но не суетись, ладно? Потом поговорим.
Еще в клинике я провел важные переговоры с Верой, имевшие несомненный успех. Пришлось выложить всю правду о собственной гибели, смерти девчонки в феврале, пропаже ее матери и лечебном эффекте Антонов…
Под предлогом закрытого медицинского консилиума и других «женских вопросов» из палаты меня снова выперли. Раскрутили на последнюю бутылку массандровского вина, и отправили «курить». Полная дискримина…
Обращение «молодой человек» обрадовало, конечно, но хотелось бы послушать умных людей… Мне интересны женские разговоры! Да, а что? Но пришлось «курить» в ожидании.
— Ну вот и поговорили. Тогда до связи, мастер тебе позвонит сегодня.
А если я это ощущаю, значит и в Антоновом колене тоже ковыряются хирурги? Как такое может быть, в голове не укладывалось. Ладно, мое сознание здесь, а тело там. Странно, но ладно. Бог с ним, привык у…
— Вопросы потом. Слушай пока: приезд в Ленинград Калугина совпал со становлением ленинградской группы «молодых реформаторов» во главе с Анатолием Борисовичем Чубайсом. В том, что КГБ знал про вольнод…
Напротив углового входа в магазин «Рыба» толстый милиционер важно кушал бутерброд. Эй, да он с красной икрой! Я толкнул Антона, и мы вошли в холл. У фонтана, украшенного морским котиком, завернули в …
— Может быть, пойдем? — с видом побитой собаки Вера боялась смотреть в глаза.
Она обожала сладости. Однако отец ее ограничивал, считая конфеты баловством, вредным для здоровья.
— Ты еще не понимаешь, я понял только сейчас. Мама жила для меня, и отец колотился рядом. Он же военный пенсионер, мог спокойно в саду ковыряться. Ты посмотри внимательно, с каким удовольствием он пр…
— Единственный приличный человек в нашей компании, это Тамара Карапетян, — неожиданно сообщил Антон. — Все вытягивает и за всех отдувается.
Анюту я постриг в саду, под яблоней. А что? Нацепил передник, накрыл клиентку простынкой. Потом отступил на шаг, оценивая поле боя. Да, давненько не брал я в руки шашек… Но ничего страшного, голова з…
— Они тянутся, Антон! — закричала тетя Римма в приступе восторга. — Посмотри! Это фантастика, как тянутся…
— Там есть интересный домик, террариум называется… — папа с наслаждением смаковал напиток. — Так вот, запомни: театральный мир Москвы хуже гадюшника. Все для своих, причем свои тоже грызутся… Думаешь…
Сначала я отнес стаканы и клубнику, а когда обернулся с бутылкой шампанского, за нашим столом обнаружился незваный гость. Вот черт, не было печали. «Сценический образ номер два» начал приносить свои …
— Ай молодца! — восхитился Коля. — Я бы никогда не додумался. Но больше этим ты не занимаешься, понял? Вообще ничем не занимаешься! Все операции передашь мне. Есть несколько надежных ребят, сделают в…
— Точно! Есть там одна шавка гнусная! Шастает и брешет по ночам постоянно. Лапик уже устал ее гонять.
От ответа на этот вопрос зависит многое — и наше ближайшее будущее, и перспективы конкретных политиков, и очертания тех сил, которые выйдут на политическую сцену России в ближайшие годы.
— Мамочка моя родная… — одним махом она выхлестала остатки кваса из бутылки.
Я тоже слегка опешил. А потом возмутился: почему тропинка такая короткая?! Летний душ надо было в конце огорода ставить!
— Ты прав в одном: что-то надо делать, — папа задумчиво вертел рюмку. — Когда человек не знает, к какой пристани плыть, ни один ветер не будет попутным.
— Я тоже хочу девочку, — потребовала Женька.
— Да мне в институт поступать, заниматься надо!
— Везет же некоторым, которых все еще интересуют женщины… — завистливо пробормотал Коля.
— Хотя похожи, — сдал назад Вова. — Как ты это сделал?
И еще на столе обнаружились три рубля и записка: «Ушла на работу. Купи хлеба, кило сахара, пачку соли и сосиски себе на обед, если хочешь. Сдачу забери на мороженое. Целую, мама».
— На обед пожарю рыбки разной, — сказала мама. — Котлетки осетринные сделаю. А сулу затушу с томатами и луком. Будете?
Вот это выдержка! Железная женщина. Другая мать с порога начала бы рыдать и биться в истерике, руки заламывая, а эта марку держит. Нет, надо что-то решать. Думать, как бы половчее к ногам королевы уп…
— Бросил, — небрежно сообщил Антон. — Уже пару недель как.
В воде Вера немного оттаяла. Она выиграла заплыв поперек реки — до середины и обратно, а потом вдоль берега.
— Потом мы снова гуляли по набережной. Алена ушла с ребятами за вином, и меня захватила Анюта Швец.
— Вера, хватит хлюпать носом, — бросив короткий взгляд, я раскрыл упаковку бумажных носовых платков. — Жизнь продолжается.
Собственно, а почему нет? Любая работа должна быть оплачена. Стыдливо отнекиваться глупо, однако Антон впал в сомнения.
— А любую. И учить этому не надо. Просто приложи руку к больному месту. Погладь, пожалей. Скажи, девочки тебя любят?
— На музыканта наезжаешь, — без спроса влез в разговор я. — Это косяк.
— Аня очень тепло о тебе отзывается, — наконец, выдала она. — Признаюсь честно, мы с ней подружки.
Федя скрылся с глаз, за бортом что-то звякнуло. После некоторой паузы, энергично хрустя огурцом, с куриной ногой в руке он вернулся.
— Значит, все, что я делала, было зря? — она прикусила губу. — А ведь я жизнью рисковала не раз, без всякой бравады говорю… Зачем?
— Творческий кризис у нее. На вторые роли задвинули.
— Уверен. Скажи, а целиком туда уйти не пробовал?
Пока Антон азартно вываживал добычу, попуская и следом подтягивая леску, я притоптывал от нетерпения. В конце концов, килограммовый судак оказался на берегу.
Ни фига себе, заявочка! Музыкальная критика круче, чем у Артемия Троицкого.
— Фу, — Вера облегченно вздохнула. — Хоть здесь слава богу.
Во приперло туристку, подумал я, на чемоданах сидит как на низком старте…
— По старинному бабушкиному рецепту, — кивнул я. — Что скажете?
После такой фразы Нина Ивановна аж глаза прикрыла. Редко ее гладят подобным славословием, что несправедливо. Будем исправлять.
— Я тоже, — добила хладный труп Вера, — пианисткой.
Мне бы ваши заботы… Главное, тарелки не забыть, чтобы на кухне их снова наполнить. Скоро яблоки созреют, потом малина пойдет, затем слива, крыжовник и смородина. Компот буду варить сам!
— И что ты предлагаешь? — насупился Антон.
— Я тоже семь лет отбарабанила на пианине, — прошептала Вера. — А такую дылду не заметила…
— Хм… — усмехнулся я. — Попугаи и кошки вроде бы не седели… Нет, не станешь. Но есть опасность, что ты там застрянешь.
— И шестикрылый серафим на перепутье мне явился, — пробормотал я рассеяно.
— Не только французские, еще и германские, были бы деньги, — о китайском происхождении европейских товаров я умолчал. — Жвачку и кока-колу на сдачу дают. Кстати, разная валюта вроде доллара там ходит…
— Дам, — прошептал я, наблюдая в щель за тропинкой — вдруг кого принесет. — А для чего?
— Сегодня танцы в клубе. Наверное, последние с этим коллективом. Пойдешь со мной?
Я вздохнул. Во все времена женщин волнует не так болезнь, как ее внешние проявления. Да, ничего страшного еще не случилось. Это плохая проблема, но у нас есть и другие. В частности, завтрашняя операц…
— В корень смотришь, Антон, — мне самому пришлось вдыхать, парень слишком глубоко задумался. — Так устроились все начальники, все без исключения. И вот подумай теперь. Придем мы к Путину, скажем: смо…
В подтверждение своих слов пришлось плеснуть немного нектара в стакан, в бутылке еще прилично оставалось.
— Знал бы такое, дома остался, — усмехнулся я разбитыми губами.
Замешкавшись на мгновенье, та послушно пересела в ноги, на краешек. Сама невинность, чистая и непорочная.
— Ни фига себе… — Антон повторно обалдел.
— Дед, привет! — закричала Маруся из телефона. — Денег дашь?
— Антон, слепец, куда ты смотрел все эти годы? — не сдержался я.
— Тоша… — выдохнула она растроганно, до слез. — Я понимаю, Верка будет злиться, но так хочется тебя расцеловать…
Вера шустро притащила мой «Фендер». Пристроить инструмент ей удалось с трудом — ремень на высокое плечо накинула, но чуть ли не в прыжке.
И ничего ведь не возразишь, над собой надо работать.
— Да нет, — усмехнулась Наталья Николаевна. — Мы к Антону по делу заходили. А ты, Лидочка, не в курсе, значит?
Покрякивая, я терпел процедуры и осмысливал произошедшее. Меня снова перенесло в больницу? И это был не сон.
— Специально заострял на этом внимание, — подтвердил я. — Девочку в космос можно запускать, ногу только подлечить.
— У вас наверняка имеется домашний телефон Федота, — без дискуссии и лишних деталей продолжил я. — Позвоните, хочу поговорить. Просто поговорить, мирные переговоры!
Важное сообщение: оказывается, на плите доходит такого же размера рыбник!
— Ага. Весной у дома подкараулил меня со своими шавками. Папку с нотами отняли.
Вооружившись колбасой и коньяком, я собрался уж было ложиться на диван, когда зазвонил мобильник.
Странно взглянув, мама молча бросилась выполнять команду. Последовательность и смысл действий в подобных ситуациях дискуссий не предполагает.
— У нас актив в райкоме комсомола. Вот, зашла по пути, — Тамара облегченно вздохнула, и тут же требовательно вопросила: — Ты почему на костыле?
— Мой отец воевал во Вьетнаме, потом, когда вернулся, солдаты в курилке пели, я записал.
Такие обещания давать несложно. Веские и солидные, они сотрясают воздух и ни к чему не обязывают. А что, съезжать с темы мне не привыкать. В прошлой жизни умел красиво и дипломатично уйти в сторону… …
— Да поступишь ты в этот машиностроительный, — вздохнул я. — Я же поступил. Ты мне скажи, что дальше мыслишь.
— Смотрю и завидую. Но не бойся, я не глазливый.
Минимум косметики, уверенная поза, осанка… Все продумала. Хорошая девочка.
— Тащи Веру в душ, — приказал тихо, но со сталью в голосе, обрывая мамины причитания и бессмысленные расспросы. — Чистую одежду и для меня тоже найди, следом пойду. Потом примочки с компрессами готов…
— Тамара очень теплая, — согласился Антон. — Как это звучит по-армянски: «ачкерт канчерт, айрум ен индз айрум хокис».
— Так я и думала. Вроде не красавец, а девки липнут. Таких парней называют бабниками. Не обижайтесь, просто слово подходящее.
— Течение слабо ощутимо, но бабы, как мотыльки, на это тепло летят. В общем, обычное дело, рядом с тобой девушкам легко и приятно. Живи как жил, и не вздумай на этом зарабатывать. Понял? — бабушкин в…
— Сосиски, Антон! — я даже подпрыгнул. — Помню этот вкус! Мы возьмем на все деньги сосиски… Допивай свой чай быстрей, вдруг они кончатся?!
— Дед, привет! — перекрикивая громкую музыку, заорала из трубки внучка Маруся. — Мы тут с девочками в кафе-мороженом…
— Антоша, я с ребятами на гитаре пела, и ждала, когда ты меня найдешь…
— Я чую запах яблочного пирога. Жизнь не так плоха, как кажется, — заметил отец, разливая по рюмкам. — И радоваться жизни никогда не поздно!
Девчонка решила не таиться, и вышла из окопа. Ай, молодца! Под лежачий камень вода не течет. Не знаю как Антону, а мне Вера сразу понравилась. И от алкоголизма мы ее вылечим, дай срок.
— Извини… — сбавив обороты, тем не менее, она не отступила. — Но почему?
— Антон, ты знал про виолончель? — вкрадчиво поинтересовался я.
— Так, Вера, — пришлось мне прервать этот водопад. — Ползи на свое место, накройся пледом с головой и затаись. Иначе мама упадет в обморок от твоей стрижки, а она сейчас обязательно зайдет.
Солнечный полдень в моей квартире могла усмирить только сплит-система.
— Ребята, вы в курсе, что я поступаю в институт? — Антон исподлобья оглядел музыкантов. — И вообще, квартиру нам скоро дадут, перееду в город.
Сдавив пузырек валокордина, я закрыл глаза, призывая черное одеяло. И оно моментально прилетело.
— Рядом с порядковым номером автомобиля, — добил я его.
— Ты говори, говори, — Наталья Николаевна наслаждалась красной рыбкой, слизывая с вилки тонко порезанные ломтики.
— Ничего, — ответили чистой правдой. — Это была спасательная операция. Но имей в виду, Федя: месяц я безвылазно намерен сидеть дома, готовиться к экзаменам в институт. И если ты снова будешь терпеть …
— Что у тебя с головой, Вера? — прошипела она зловещим шепотом.
— Вот оно как, — у Гоши вытянулось лицо. — Нина Ивановна дело знает. Тогда повременим.
— Сопьюсь я с тобой, — он подставил посуду. — Итак, какие изменения мы наблюдаем? Первое очевидно — Антон оставил Алену и сошелся с Верой. Причем, как я понял, главная инициатива с первого дня исходи…
Тома щелкнула выключателем, во дворе зажглась лампочка дворового фонаря. И сразу стала заметна мужская фигура, таящаяся под яблоней. Не раздумывая, я поднял с дорожки половинку кирпича и метнул в тем…
— Было бы неплохо, — ровным тоном согласился собеседник. — Ну, до встречи.
— Свежак, — подтвердил я. — Экологически чистый.
— Ой, правда? — она мило смутилась. — Глупенький какой, это называется макияж. Полдня в салоне провела. Представляешь, там телики — метр в ширину. А на улице экраны висят размером с автобусную остано…
Склад назначили в погребе тети Риммы, ее же — ответственной за проект.
— Помолчи немного, Вера, интервью продолжим потом… — я натянул свежую футболку, выудил из-под тахты костыль, и потащил это побитое тело на кухню, где под бодрую утреннюю радиопередачу родители завтра…
— Моя бабушка — твоя жена, на Первом посту, у подъезда на лавочке, с подружками, — она захихикала. — Службу несет в любую погоду! Дед, дашь денег? Людка коляску продает, совсем новая!
Без разговоров взяв управление на себя, я перелез на правое пассажирское кресло, чтобы рыбкой выпрыгнуть из машины. Эту дверцу старшина несколько раз поминал недобрым словом. Собственно, и вперед поэ…
— Чё-то я не заметила эти полвека, — ехидно буркнула Анюта. — Да ежели и так? Ничего, мне сгодится. Такой же Антон, только постарше, чем плохо? И уже с квартирой.
Антон согласился подождать, а я возмутился. Рыбник будет потом, а этот пирог вот он, сейчас! И что значит «уже не лезет»? Мы лежим, никого не трогаем, тарелка пристроена на груди. Бери в каждую руку …
— Пойдем, раз Винни-Пух не хочет меда, — согласился я. — Только через одну минуту.
— По парку шастать на костылях? — хмыкнул я. — Желающих нет. А машина ваша у порога ждет.
— Разрешите? — вытянулся глухонемой таксист. — Николай Сергеич дал мне свою золотую карту. Ну, продуктов девочкам купить, или одежду какую. Велел ваше мнение спросить.
— Есть железное правило: увидел, как бьют девушку — беги.
— Хм… — Антон переваривал цифры. — У почтальона десятка, а у этого, хм… руководителя… каждый месяц — четыреста с хвостиком? Да, смысл я понял.
— Всем привет. Вера, здесь Дед. Поговорила?
Недаром Владимир Ильич Ленин троекратно советовал учиться. И еще он предупреждал: коммунистом можно стать только после того, как обогатишь свою память всеми богатствами, накопленными человечеством.
— Это потом, — отмахнулся я, вынимая из шкафа заранее припасенные костыли. — Сначала пойдем анализы сдавать.
— Ладно, говори, чего хочешь, — улыбка Ани вместе с незнакомым словом, видимо, окончательно склонили его к мирным переговорам.
Отключив аппарат, я задумался. Откуда здесь, в Антоновом кармане, взялся телефон?
— Как прошел вечер? — улыбаясь, на кухню заглянула мама.
— Так, Антон, подожди, — предупреждая суету с охами, я снял с груди птичью клетку. Огляделся. — Посмотрим, что доехало.
— Паяю-починяю домашнюю технику, — честно признался я. — Спекулирую иногда. Короче, обычный работающий пенсионер.
— Да какие проблемы, — вздохнул я. — Коньяк будет клянчить, к бабке не ходи. А ты спекуляцию запретил.
— За джинсы тоже расстреливают, — успокоил меня Антон. — Кто в особо крупных размерах шалит. В газете писали.
В кармане задрожал телефон. Господи, он-то откуда здесь взялся?! Хромая на заклинившую ногу, я перебежал в туалет, где обнаружил улыбающуюся рожицу внучки во весь экран.
Ага, сейчас пойдет огульная критика, подумал я, и угадал.
— Болит, — честно признался я, самолечение помогало плохо. — Съезжу, пожалуй, в ЦГБ. К Георгию Шотовичу.
— Ну что? — с затаенной надеждой вопросил Федя.
— Скажите, Антон Михайлович, почему вас так волнует ее сердце? — разливая чай, он остро взглянул на меня. — Вид у девочки вполне цветущий, явно спортивный.
— Антон, это моя первая женщина… — начал я.
— Всем привет, — вежливо поздоровался я за Антона. Тот честно спал как убитый, только что не ворочался. — Что празднуем с утра?
Сон растаял на самом интересном месте, исчез стремительно, пренебрегая записью воспоминаний. Такая уж оперативная память моего сна: короткая, не сохраняется ничего. А на паузу не поставишь, нет такой…
— А, понял, — промямлил парень. — Сделаю.
— Конечно, — он удивленно взглянул на меня. — Помню Анечку, мимо такой двухметровой мачты трудно пройти мимо. Одна нога размером с меня… Ты что, и на эту девочку глаз положил?!
— Цыц, охальник! — осадила его мама. — Сам предложил серьезный разговор. Мне чего подумалось: таланты лекаря передаются у нас по женской линии. Но ни мне, ни маме ничего такого не перепало, мы обычны…
Если у девчонки скоротечная форма рака, надо срочно продавать машину или квартиру. Или то и другое. Впрочем, неважно — надо лететь в Германию, пока не поздно.
А за окном зарождался новый летний день. Солнечный диск еще таился за крышами, только готовился к прыжку, однако не подвергал сомнению свое светлое будущее. Солнце твердо знало: день наступит непреме…
До чая мы добрались очень нескоро, я просто обязан был перецеловать все части любимого тела. А потом старый конь в теле Антона показал Тамаре, где раки зимуют! Она и стонала, и кричала, закусив подуш…
— Поехали, сынок, — решительно сообщила она. — Нашлась тут хорошая знахарка. Алия нас без очереди проведет, ей как внучке можно.
Зыркнув молча, тот принялся натягивать спортивный костюм.
— Человек десять, — пролепетала девчонка, испуганно оглянувшись на Антона.
— Ты еще кольца женские надень! — простонал Антон в надежде, что ирония меня остановит.
— Недавно я узнал о желании девушки поступать на экономический.
После тренировок фокус получился легко, мир моментально поддался торможению. Антон молодец, помог, несмотря на слабость. Летний сад сверкнул яркими красками, воздух загустел. Звуки скатились в низкий…
— Свободен, — вальяжно бросил Уваров моему сопровождающему, такому же глухонемому, как и водитель такси. — Иди обедать, потом позвоню.
— Сколько это будет стоить? — в принципе я был согласен, однако важные детали выяснить стоило. — Условия проживания опишите в двух словах. И надо понять, чем вы там кормите, у меня полно старческих к…
Из радиоприемника на кухне, где одноногая официантка гремела грязной посудой, неслась бодрая музыка. Вскоре бравурный марш сменился новостями.
Работать — это Иван Кузьмич правильно сказал. Уже который день мне приходится работать за двоих. Сочинив себе отмазку в виде побитого разума, Антон тихонько самоустранился — часто спал, а остальное в…
— Насколько я помню, ты бирюком живешь, с родней не общаешься, — теперь Уваров пробовал творог.
— Из открытых источников, сейчас это не секрет. Сейчас вообще нет секретов, — грустно усмехнулся Коля. — Враги, не таясь, сидят возле каждого министра. И называется это «консалтинг».
Поездка на стареньком таксомоторе «Рено» проходила в шпионском стиле, при полной тишине.
Бросив на девчонку извиняющий взгляд, Антон быстро зашагал по тропинке. Оглянулся назад — Вера склонилась над грядкой.
— Человек может быть оружием? — этот посыл не укладывался в голове.
— Хм, — он задумался. — Коньяк для больницы — богоугодное дело. Считай, лекарство. Надо сделать.
— Помогли! — обрадовал его я. — Они еще работают, но вижу, что молодцы. Ты знаешь, у меня в этом городе полно полезных знакомых. И судьи есть, и прокуроры, и даже начальник тюрьмы. А следователя нет!…
И добавил по паре клипс на верхушки каждого уха — место было, ушами бог не обидел.
С тех пор прошло несколько дней, и каждый из них был наполнен массой разных дел, голова кругом. Доктор советовал двигаться, мол, ходить полезно. Ага. Если это так, почтальон был бы бессмертный! Череп…
— Ты еще и стрижешь?! — Наталья Николаевна впала в прострацию.
Я вовсю пялился на Люсин бюст. Забыл уже эту красоту, теперь увидел снова: пятый размер цвета белее снега, и практически полностью выставленный на обозрение.
— Я себя стал забывать, — засмеялся он. — А ты говоришь: бильярд!
— Но-но, посмотри в зеркало, сама недомерок! И вообще, давай меняться местами!
— Антон, если не спешишь, проводи меня домой, — она коснулась рукой щеки, чего раньше на людях себе никогда не позволяла. — Боже мой, ты побрился…
Кешу в клетке мы не нашли. Спрятался, паршивец, в стае таких же птиц, не отличишь!
— Кто это сделал, маленький мой? Только скажи, я их в асфальт втопчу!
— Соблазнительное предложение, — тот с явным сожалением вздохнул. — Но не сейчас, имеются неотложные дела. Перезвоню позже, ладно?
За филе судака с помидорами и луком, со вкусом детства, я готов был продать родину немедленно.
— Политика давно уже более доходное дело, чем вооружённый грабёж.
— Чего так? — я не надеялся услышать правдивый ответ, однако Алена его знала.
— Закусить бы… — я поискал глазами соленый огурец, и нашел его.
Я перевернул бутылку, чтобы налить минералки, однако прозрачная жидкость застыла в пластике стеклянным камнем. Эй, так не пойдет, организму пить хочется! Надо снимать мир с ручника. А как это сделать…
Но в самую последнюю минуту на хвост упала Анюта.
— Понятное дело, Михалыч! Мне все равно на доклад к шефу пора. Когда пойдем?
— Верочка?! — усатый старшина мигом подлетел к девчонке. — Как же так? А нам сказали — хулиганы!
— А что? — удивилась она. — Конечно, бывает.
Антон молчал, не зная, что сказать, а я вмешиваться пока не собирался. Пусть сам разбирается со своими пассиями.
— Смотри, парень, — вздохнул старшина, — Нина Ивановна с меня голову снимет, если что.
— Но посмотреть можете? — доктор гнул свою линию. Гуманитарию что миксер, что сервер — все едино в звучном термине «электроника».
Антон задумался, переваривая. Почесал, все-таки, макушку. Двадцать домов для одного человека укладывались в голове с трудом.
— Все, я сейчас упаду, — Вера допила лимонад. — Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?
— У тебя нога, — Нина отстранилась, чтобы пойти как по линеечке, чуть ли не строевым шагом.
Убыл я совершенно просто, без всяких премудростей. С каждым разом процедура становилась все более обыденной.
— Мама, ты пьяная?! — вскакивая со скамейки, оторопела Вера. — Пяти минут не прошло, а она умудрилась набраться до бровей! И хватит уже обниматься, Тоша!
— Это детские. Но в дальнейшем возможен любой размер.
Она сняла футболку, демонстрируя изящную спину. Талия тонкая, спинка ровная, такое показать не стыдно.
— Ну что, — выдохнула Таисия Петровна. — Тут к доктору ходить не надо, потому что я уже здесь. За такую новость не грех и выпить чего-нибудь покрепче чая. Документы сюда давай.
— Да хоть всю забирай, — Антон запнулся. — Ты же там старенький старичок, для здоровья тебе важнее. Курочку домашнюю могу давать, только по одной в день, так мама не заметит. А спросит — скажу, съел.…
— А кто такая Алла Пугачева? — подхватился с места Толик-баянист.
— До твоих лет я не доживу, — отозвался Антон. — Ты меня в гроб раньше сведешь.
— Тобой увлекаюсь, — чистосердечно призналась она.
— Верно мыслите, товарищ, — я допил молоко и сыто икнул.
— Если только для разнообразия… — мое настроение достигло небывалых вершин. — Как считаешь, Антон?
— Не виноватая я, он сам пришел? Скажешь тоже. У беременных не бывает месячных, — отрезал я. — Расслабься, вы даже не целовались.
— Это для меня новость, — фальшиво удивился я. — Не знал.
— Затем ты захотела подмыться. Сказала: чистота залог здоровья.
Вера поперхнулась, едва не выронив пирог изо рта.
— Ой, глазенки твои бесстыжие! Выцарапаю к чертям! — взвилась Алена, грозно нахмурив брови. — Улеглась с моим парнем, и думаешь так надо?
— Точно драки не будет, Верочка? — смотрел он почему-то на Антона.
С груди Анюты мерку я снимал внимательно, три раза. Повторял по одной причине, чтобы исключить ошибку. И Антону такой тщательный подход понравился. Потом записал результаты на бумажку, сверил со спис…
Конечно, забыл! А сейчас вспомнил. Такой двухкилограммовый пирожок, заправленный курицей и яйцами, я мог съесть в одно лицо, правда за несколько присестов и если позволят.
— Что ты делаешь? — совершенно не возмущенно рассердилась Вера. — Почему ты залез под майку?
Еще немного поныв о своей тяжелой доле, она засопела, затихая.
Федя воспринял этот вопрос как риторический. Откинув брезент с деревянного ящика в кузове, он вытянул двухлитровую банку.
И моим путем он не пойдет. Зачем? Я уже прошел эту дорогу, и она скоро станет ему известна. Все расскажу подробно. Жить своей жизнью ему будет в сто раз интересней. А если мне доведется остаться с ни…
— Какое у нас здоровье, — усмехнулся отец. После вчерашних возлияний у него был помятый вид. — Это у тебя, небось, веселая ночка была. Как после вчерашнего спалось?
— Фигня, — легко согласился Антон. — Главное, чтобы мои девочки остались целы.
— А мне лень было в туалет идти, думал в кустиках по-быстрому сделать. А там столько народу — за каждым кустом засада!
Слава богу, про Битлз он вопросов не задает. А Алла Пугачева, скорее всего, еще неизвестна в это время. Точно — она же в декрете с Кристиной сидит. Широкая известность певице придет в следующем году.
Так-так! Я навострил уши. Интересные дела. На набережной была женская потасовка из-за Антона? Он ничего такого не говорил!
Вера уже не давилась смехом, у нее просто текли слезы. Наконец, устав сдерживаться, она заржала в голос, на нас стали оглядываться. Это в мое время молодежные компании никого не стесняются, вплоть до…
— Ну что, — Коля нацепил очки. — «Три звездочки», армянский. Пробка с претензией на аутентичность. Цвет напитка характерный. Этикетка похожа. Стекло выглядит достоверно. Донышко… В общем, хорошая под…
— Я что, сама не могла? — нахмурила брови Вера.
— Ладно, не выдам, — когда на столе наблюдался мед и клубничное варенье, мама пила чай без сахара. — Мне здесь бабская очередь не нужна. Тут погладь, там потрогай…
— А что еще можно сказать про смерть обычного начальника службы безопасности обычного московского банка? — Коля не иронизировал, говорил серьезно. — Сколько их, болезных, тогда полегло… Люди гибнут з…
Лицо его изменилось, а я сделал второй глоток. В дополнение к прежним ароматам, мне послышался вкус лесного ореха. Закусывать не тянуло совершенно — поэтому глотнул еще. Закончив чмокать губами, Коля…
Антон милостиво уступил, и за полчаса мы попеременно надергали десяток судаков и пару щучек.
— Да пусть воспалятся мои придатки! — возмутился я.
— А ты пробуй. Еще есть козий сыр, Коля, — сняв очередную салфетку, я плеснул себе добавки, и с бокалом наперевес пошел к плите — там доваривалась курица.
— Послушай, Антон, — молочница смотрела счастливыми глазами. — Какая я тебе «тетя»? Друзья зовут меня Римма! Понял? И имей в виду: все нужное твоему моряку у меня уже есть. Можешь забрать хоть сейчас.
— Значит, наследники дела Ленина просрали все завоевания Сталина… — отодвинув очередную папочку, сделала логичный вывод Нина Ивановна. — Развалили великую империю за несколько лет, и лапки сложили. И…
О том, что недавно спал с ней в одной постели, предпочел умолчать. Расскажу, наверно, но как-нибудь позже.
— Какая радость чпокать мертвых? — удивился Антон. — Это грех.
— Что ж ты меня о гостях не предупредил, Тоша? — укоризненно вздохнула мама. — Я бы с работы раньше ушла!
В ортопедическом отделении распухшую ногу прогнали через МРТ, потом побрили и обработали какой-то гадостью. В конце концов, огородив меня простынкой, засунули на операционный стол. Бригада принялась …
— А ты видел этих девочек? Они лысые, Дед… Я тоже такая буду?
— Не, пепси не буду, с Веркой поделюсь, — решил парень. — А почему ты не хочешь пойти домой, и там налиться пивом? У вас же сто сортов, сам говорил.
— Тихий развод без раздела имущества? И тебя мучают воспоминания. А скажи, товарищ бирюк, с какой стати ты интересуешься девушкой, которую не знал практически?
Доктор облепил меня датчиками, посмотрел в экран компьютера и задумался.
Посуду мыл без всякого опасения, даже с надеждой, что раковина снова долбанет током. Не сбылось. Тогда я распечатал бумаги из почты, улегся с ними на диван, якобы почитать, и мгновенно уснул.
— Вот и славно, — заключил старшина, поправляя кобуру. — Иди к девочкам, а я здесь, по-стариковски, косточки погрею. За Веру головой отвечаешь, понял? Не справишься, я отсюда стрельну. И супостатов о…
— А ты постоянно давала ребятам денег на шампанское.
— Она с самого начала была принцессой, — укоризненно заметил я. — Только не все это видели. Коля Уваров, например, сразу заметил.
— Антон, хочешь прямо сейчас? — с придыханием прошептала она влажными розовыми губами, появившись в окошке. — Все что хочешь!
Странно, но собственное падение в глазах Антона потрясло ее сильнее, чем разгром соперника. Крепкие нервы или опыт? Да ладно, откуда опыт у девчонки…
Вытянувшись окоченевшей мумией на своей койке, он совсем не шевелился. В прошлой жизни мне довелось немало покойников повидать, однако мой сосед умер не окончательно. Не бывает мертвецов, которые хри…
Литровую банку молока тетя Римма молча выставила на стол. Кучку мелочи, не пересчитывая, она механически засунула в карман передника.
— Это, по-твоему, называется «слегка»? — возмутился бармен. — Да их на «скорой» увезли!
Толик тихой мышкой затаился. Молча сидел, понурив голову. Сдал с потрохами, скотина такая! Все тексты для цензуры зафиксировал. Или штатные стукачи притащили в партком свои подметные письма? Накропал…
— Слухи о моей смерти несколько преувеличены, — ответил я за Антона знаменитой фразой, подходящей к ситуации как нельзя лучше.
— Да, конечно. Сердечная недостаточность.
— Смотрите, это ванна, принимать ее сегодня не будем, а это душевая кабинка. Моем все, кроме повязок, а лучше только нижнюю часть тела. Понятно? На полочке полотенца и халаты. Кто первый?
— Пока у меня дома, на веранде места полно. Днем родители работают, мешать никому не будем. Но есть один вариант… — я понизил голос.
— Тю, совсем мелкую нашел себе девочку, — заявила она, мельком взглянув на бумажку. — А зачем покупать? У тебя дома полный шкаф моих детских шмоток. Я из них давно выросла, бери что хочешь.