Все цитаты из книги «Дело об убийстве, или Отель «У погибшего альпиниста»»
Я вернулся к себе, оделся, запер дверь на ключ и сбежал в буфетную, прыгая через ступеньку. Кайса, красная, распаренная, уже возилась на кухне у пылающей плиты. Она поднесла мне чашку какао и сандвич…
– Сядьте у двери, – сказал я. – Вон стул.
– Он гостит у меня не то третий, не то четвертый раз, – сказал хозяин, – и с каждым разом приезжает все более великим.
Я снова постучался и, уже не ожидая ответа, отобрал у хозяина связку ключей.
– Да, я уже слыхала об этом, – сказала госпожа Мозес. – Это ужасно. Милый Глебски, неужели вы действительно подозреваете нас в этом кошмарном злодеянии?
– Подумать только! – пробормотал он. – У этой дубины… Впрочем, пардон. На кой черт здесь верньеры?.. Ну это-то, вероятно, гнезда подключения… Очень странный агрегат… – Он посмотрел на меня. – Если хо…
– Спасибо, Алек, – сказал я с горечью. – Вот теперь начнется охота на полицейского инспектора…
– Ну, – сказал я. – а что скажет по этому поводу наука?
– Да, – ответил я. – А еще что вы там делали?
– Не знаю, право, – сказал Барнстокр. – Я бы не рискнул.
– Откройте, Брюн, это я, Глебски, – сказал я.
– Была у меня такая надежда, – признался я. – Но раз не обнаружились, ничего не поделаешь.
– Да, конечно. Правда, я не совсем уверена относительно времени, я не смотрела на часы… Но скорее всего, это было именно так.
– Ладно, – сказал я и поднялся. – Пойдемте.
– Проклятый сундук, – произнес он сдавленным голосом. – Опять они мне косяк разворотили…
– Как хотите, – сказал я. – Вашего положения это не изменит.
– Не капайте мне на мозги, Симонэ, – сказал я зло. – И уходите отсюда. Вы мне надоели.
– Да. Ветряные двигатели. Я сам сконструировал их и сам построил. Вот этими руками.
– Да что вы затвердили одно и то же? – возмутилось чадо. Оно постепенно приходило в себя. – И чего вы вообще вперлись ко мне посреди ночи?
– Слушаюсь, – сказал хозяин. – Один вопрос. Распорядок дня в отеле остается прежним?
– А из того, что он говорил, вы не помните ничего странного?
– Вы реабилитированы, Алек, – объявил я хозяину.
– Следствие было бы благодарно вам, сударь, – сказал я с чувством.
– Раз уж вы человек семейный, вы можете мне сказать, парень это или девчонка? Никак не разберу.
– Только не рассказывайте мне о вурдалаках, – попросил я, усаживаясь на стул рядом с сейфом.
– Сударыня, – сказал я сухо. – Следствием установлено, что вчера примерно в половине девятого вечера вы покидали столовую. Вы, конечно, подтверждаете это?
– Речь идет о господине Хинкусе, – откликнулся хозяин. – Он все еще пребывает на крыше, а я хотел бы…
Тут он уставился на меня обоими глазами. Он явно не понимал вопроса.
– Ого! – сказал он. – Кажется, это следствие по всем правилам. Может быть, вы все-таки скажете мне, что произошло?
– Слушайте, – сказал он. – Если налетят гангстеры, нам всем конец. Ведь вы наврали насчет почтовых голубей? На полицию ведь рассчитывать не приходится, так? А если мы поможем бежать Мозесу и Луарвику…
– Нищеброды! – прорычал господин Мозес и припал к кружке. – Но он по крайней мере приличный человек, этот бродяга из третьего номера? Или он тоже какой-нибудь вор?
Лицо дю Барнстокра сделалось сосредоточенным и серьезным.
С Алеком мы большие друзья. Отель «У межзвездного Зомби» процветает – в долине теперь уже два здания, второе построено из современных материалов, изобилует электронными удобствами и совсем мне не нра…
– Мой дорогой инспектор! – немедленно начал он, выделывая фантастические вещи с сигарой, которую он держал двумя пальцами в приподнятой руке. – Мой уважаемый друг! Я чувствую себя чертовски неловко, …
– Да? – сказал он удивленно, но без всякого беспокойства. – Но где же Олаф Андварафорс?
– Зачем это вам надо? Я уже перезрел, я скоро упаду.
– Нет, – сказал он. – Я уж лучше воздухом подышу.
– Дайте мне чемодан, иначе будет несчастье.
– Иди сюда, Лель. Сиди здесь… Сидеть. Никого не впускать. Никого не выпускать.
Тон его мне не понравился. Некоторое время мы смотрели друг на друга. Он все еще был мне симпатичен. Но черт его побери, зачем ему это нужно – забивать мне мозги всей этой африканской чепухой? Я же в…
– Собственно, я физик, – сообщил он. – Но «от кибернетики» звучит почти так же плавно, как «от инфантерии». Получается смешно. – И он неожиданно разразился тем самым ужасным рыдающим хохотом, в котор…
Он аккуратно положил платочек на подоконник, задержался на секунду, склонив голову и заглядывая сквозь стекло куда-то вбок, потом вернулся к столу.
На крыльцо выскочила собака – великолепный сенбернар, белый с желтыми пятнами, могучее животное ростом с теленка. Как я уже знал, это было все, что осталось от Погибшего Альпиниста, если не считать н…
– Правильно, – одобрил Симонэ, откидываясь в кресле. – Это надо отдать экспертам. Я даже знаю – кому… Между прочим, – сказал он, – что это вы всем этим занимаетесь? Вы что – энтузиаст своего дела? По…
– Уже без четверти пять, – напомнил хозяин.
– Танец, мадм'зель? – произнес я, плюхнувшись на стул рядом с чадом.
– Загораете? – спросил я из вежливости. – Не сгорите там. Вид у вас нездоровый.
Я миновал столовую, теперь уже совсем пустую, спустился в холл и вышел на крыльцо. Почему-то мне было грустно, что вечеринка кончилась, а ничего интересного не произошло, что я упустил шанс с госпожо…
– Да, да, конечно, – покорно согласился хозяин. – Вы всех нас арестуете и правильно сделаете, только потерпите немного, не рвитесь… ведь вам же очень больно, а я вас пока все равно не выпущу…
– У меня скучная специальность, – ответил я. – Должностные преступления, растраты, подлоги, подделка государственных бумаг…
Я последовал его приглашению и, устроившись перед огнем, принялся греть озябшие руки. Я слышал, как хозяин ходит по холлу, как он что-то бубнит Кайсе и опять ходит по холлу, щелкая выключателями, пот…
– Петер Глебски, – продиктовал я. – Инспектор полиции. В отпуске. На две недели. Один.
– Это чистая случайность, – ответил я, закрывая глаза. – Завтра же все вернется в нормальное состояние, уверяю вас.
– Я находился… В какое, собственно, время?
Он молча вышел. Я осторожно погладил вспухшее плечо. Ну и отпуск. И чем все это кончится – неясно. Черт побери, неужели это действительно пришельцы? Уж больно здорово все совпадает… «Вам будет стыдно…
– Луарвику совсем плохо, – сказал Симонэ. – Мозес делает ему какие-то процедуры. – Он неприятно оскалился. – Вы его загубите, Глебски, и это будет скотский поступок. Я знаю вас, правда, всего два дня…
Вот она, заминочка Брюн, подумал я. Чадо вспомнило, что их могли видеть перед номером Олафа, и не успело ничего сообразить, а потом принялось врать в надежде, что как-нибудь да пронесет.
– Говорите прямо, Алек, – сказал я. – Не щадите меня. Что случилось? Вернулся, наконец, ОН?
Он выплюнул изжеванную спичку, покопался в карманах и вытащил мятую пачку сигарет. Затем он поднес пачку ко рту, губами вытянул сигарету и задумался.
– Пятнадцать и ни гроша больше! Вымогатель! Дай мне твой номер, я запишу!
Он беспрекословно повиновался. Дверь была распахнута настежь, по полу тянуло холодом, слышались возбужденные голоса, потом что-то грохнуло, затрещало. Хозяин болезненно сморщился.
– Ну, мне пришлось довольно долго выкарабкиваться из кресла, – сказал дю Барнстокр. – Пойдемте? Откровенно говоря, я основательно проголодался.
В ответ Симонэ заклекотал и, упираясь руками и ногами в края ниши, полез к потолку.
– Не волнуйтесь, дорогая, – сказал Мозес. – Ничего страшного. Неподалеку в горах случился обвал, я расскажу вам об этом после… Ну что, инспектор? Теперь уже, может быть, достаточно?
– А, черт, часы раздавил, сволочь… – пробормотал он. – Сколько сейчас времени, инспектор?
– А как наши дела, дорогой инспектор? – спросил дю Барнстокр.
– Лопнул карабин, – все тем же глухим голосом продолжал владелец. – Двести метров он летел по вертикали вниз, к смерти, и ему не за что было зацепиться на гладком камне. Может быть, он кричал. Никто …
– Олаф Андварафорс имел предмет, – сказал он. – Где?
– Угу, – сказал я. – Понятно. Значит, с того момента, как вы прикололи записку, и до одиннадцати часов, когда вы легли спать, не произошло больше ничего существенного… не было никакого шума, движения?