Все цитаты из книги «Здесь вам не причинят никакого вреда»
– Дыши через форточку. Но к окну не подходи, – Командирша моргнула снизу вверх.
Ярко-желтые перчатки подоспевшего Георга намертво впились в бурого слизняка.
Жанна просыпается и удивленно смотрит на пустую кровать.
– Хамелеон. Связался. С Оморднем, – сказал Поглядывающий, и эти несколько слов упали так тяжело, что заставили кошмары пригнуться. – Это. Не. Правильно. Омордень – беспредельщик, и Хамелеон – подручн…
– Курсант права, – сказал командир спецназовцев. – Нет тела – нет дела. Что я приложу к рапорту? Эту зеленую кляксу?
– Врет и не краснеет, – буркнул инструктор, глядя на Мари, которая как раз врала и краснела одновременно. – Ладно, где тут у них ужасы в багажном отделении? Багажные кошмары, надо же… Будь осторожней…
– Помяни мое слово, – говорила Жанна сквозь зубы, в которых она держала портупею и носок, – сейчас нам объявят, что один из лекторов – серийный убийца, и нам надо за 45 минут его выследить и взять с …
Внутри оказалось почти уютно. Нет, порядка здесь тоже не было, но и ржавого железа почти не наблюдалось. Зато наличествовали целых пять чуланов – все с приоткрытыми дверями и все совершенно пустые. В…
Однако в месте высадки заграницы не оказалось. Там вообще не оказалось ничего, кроме бетонного круга в голом поле и пяти микроавтобусов с задраенными окнами. Пилот вертолета пять раз показал растопыр…
Вернувшись в дом коллекционера, Мари застала лейтенанта О. спящим у двери допросного кабинета. Командир подразделения 11 устроился по-домашнему, вытащив в коридор пухлое зеленое кресло. Но спалось ем…
– Скорее не любят, – поправила Мари, пряча блокнот, – Сегодня ночью у нашего ночного гостя будут проблемы посерьезней… но шкатулка тоже не помешает. Спасибо тебе, Алекс, ты настоящий Баррив. А теперь…
Курсантка никогда не думала, что это так неприятно – когда тебя рассматривает забрало.
Она положила на парту блокнот и карандаш.
– Что именно не предпринимать? – уточнила Мари.
– Парикмахер в полицейской школе. Считается, что он очень хорошо…
На часах большая стрелка вверху, маленькая – в двух делениях от низа.
– Должен ли я, лейтенант, понимать вас таким образом, – Георг прислушался к своим словам, но продолжил, – что ваши принципы важнее прямого приказа?
– Незаинтересованный? – скучным голосом спросил Мигель.
Мари согласилась с логичностью объяснения, но ей по-прежнему было не по себе.
– Так вы же сами сказали, что их десять. Минус два за деревом, минус три за скалой, минус два в реке. Я в уме быстро вычитаю.
Мари тронула полупрозрачный зуб пальцем и отдернула руку.
«Надо же, – подумала Мари. – Как по-разному можно относиться к смерти».
– Прикормленное? – Мари глянула на инструктора, тот пожал плечами. – Кем прикормленное?
– Ага… – Мари прикрыла глаза. – Молодые и энергичные… Да, пожалуй, парочка таких найдется.
И Георг изобразил, как он начнет выкидывать коленца. Остановился, только когда ударился одним из коленцев о клетку с Глазами в Темноте. Мари и Лео переглянулись и покачали головами.
– Еще как велики! У него глаз, как у вас… мозг!
– Эй-эй! Ты чего?! – пискнула сестричка. – Что я такого сказала?!
Альберт вбежал в комнату, бросился к Мари, обнял ее за шею.
– Хорошо. Только не тряси, – приказал Георг.
– Ну да. Изгоняется простым человеческим разговором. Из шкафа никогда не вылезает и никакого вреда причинить не может, разве что напугать. Что, я вижу, ему отлично удалось.
На Поглядывающий Ящик, который, не слишком таясь, поглядывал на человеческое столпотворение, никто внимания не обращал. Но самое удивительное – ни один человек не заинтересовался, а каким, собственно…
– Ага, состаришься… До старости не доживешь! Да где ж они все?! – Георг, не церемонясь, зарядил в дверь пятого чулана ногой. И лупил безо всяких серий – непрерывно, сильно и громко.
Теперь Мари знала, как выглядит изумленный музей восковых фигур.
– Здравствуйте, дети. А почему вы здесь сидите? Ведь до урока еще… – она глянула на часы, – 19 минут.
– Да что с ним разговаривать! – снова выскочил Колорез, получил чем-то тяжелым от кого-то покрупнее и заткнулся. Похоже, разговаривать с набором спиц и иголок кошмары хотели еще меньше, чем с полицие…
– Шучу, – хихикал генерал, – шучу, салага. Обойдемся без трибунала. Скажем, что погиб при исполнении.
– Ведется, – сказал самый щуплый (то есть наименее могучий) из спецназовцев и придвинул к Мари и Георгу очень секретное на вид устройство.
– С этой минуты сведения о своих снова считаются информацией, – вдруг сказала Мари.
и наконец, разрешить Ирэн развернуть подарок основной.
– Мари уже даже не одна! – радостно крикнула она. – И у нее в постели мужчина!
– Приду, как обычно. Куплю что-нибудь вкусненькое моей послушной Элен. Хочешь шоколадный торт?
– Но я-то вкусная… то есть наверняка не хуже тех шестерых полицейских, которых он проглотил. А он ведь меня даже не попробовал! И куда он собирался вас тащить?
– Ну а теперь расскажи о своем самом ужасном детском воспоминании. Если, конечно, твое детство уже закончилось.
– Круг сделали! – прокричала она Жанне через двадцать минут.
– Собрался, – сказал Георг на десять процентов быстрее. – Готов.
– Ой, не могу, – заливался Георг-веселый, – ой, помру от смеха!
– Здорово! Ура! – закричала та. – У меня еще две пары одинаковых туфель есть. – Ирэн молниеносно опрыскала себя и сестру подарочными духами. – Теперь нас никто не различит. Пошли быстрее на улицу, чт…
Кровь в лицевых капиллярах Мари загудела, как нефть в магистральном нефтепроводе.
Воцарилось молчание. Георг за дверью обдумывал слова Жанны, Мари перед дверью сгоняла с лица краску.
И бывшей больной ногой ловко подфутболила пустую пивную банку.
– Ага, – Георг взялся за ручку, – так и запишем: «Самое страшное – бабушка».
Ирэн фыркнула и вернулась к прежней скорости стрижки.
Инспекторы замерли. Потом один Георг, в полном соответствии с тактико-техническими характеристиками инфрамета, схватился за голову и начал тихонько выть. А второй схватился за живот и принялся против…
Рядом с дверью, запертой на висячий замок, находился выключатель, к которому тут же потянулся Георг.
– Угадал, – сказала она, – я не он. Я она. А он – это кто? Папа? Отчим?
Полицейский кивнул, и дальше они двинулись вместе.
– Стрелы? – рот Карги дернулся. – Какие еще стрелы?
Инструктор повернул к курсантке один окуляр, а сам приник ко второму. В зеленых перекрестьях и шкалах дальности Мари увидела часть стены дома с двумя окнами. Затем изображение затуманилось, а когда п…
«Да, учительница расстроится, – подумала Мари. – И опоздавшего расстроит. Хорошо так расстроит, на целую ночь».
– Курсант Жанна! Выйти из строя! Поступаете в распоряжение этого… этой господины… этой госпожи!
Георг зашевелил губами, что-то высчитывая в уме, почесал нос, буркнул: «Пускай сами разбираются» и отметил галочками сразу несколько вариантов.
– Это не еда, – О. почувствовал себя виноватым. – Это жевательная резинка. Ее жевать нужно. Понемножку.
Последний вопрос полицейский адресовал почему-то Мари.
– Шеф, – заторопилась курсантка, – а давайте, пока вы будете все это выяснять, я прикормленное место осмотрю? Вдруг что?
– …на люке код. 0503. Пять рук, три ноги.
– Благородство благородством, а контракт контрактом.
– А если на ее место пришлют другую Каргу? Да мало ли злых взрослых бывает! Детей нужно учить плавать, а не спасать их из воды непрерывно.
– Да нет же, нет! – запротестовал Хамелеон. – Я вспомню! Я… сейчас… Я, наверное…
Мари подобрала желтые перчатки, натянула, подбежала к лейтенанту и… так, а кого хватать-то? Георг и Хамелеон выглядели совершенно одинаково и барахтались, несмотря на увечность, очень активно, подняв…
Большие, черные, живые… даже слишком живые. Как будто каждый глаз слепили из полусотни шевелящихся черных муравьев.
– Кажется, годится, – заключил он, – пойду доложу. Нет, не пойду. Сперва скажи, как снимаются эти гадские варежки. Бока чешутся, сил нет.
– Так я продолжу? – поинтересовался Георг. – Вы не против? Спасибо. Как нам найти Омордня?
– Закрой глаза, – скомандовала Ирэн, – не подглядывай. И ты, Динка, не подглядывай!
Мари включила фонарик и осмотрела шкаф. Никаких отверстий, никаких следов проникновения. Ну и куда же подевался безглазый коротышка с акульей пастью? Вылез в закрытое окно? Открыл дверь и вышел? И он…
Лейтенант решил не удивляться. Возможно, ему привиделась не только огромная жаба, но и Георг, который с ней разговаривает. «В прошлый раз само прошло, – успокоил себя О., – и сейчас пройдет».
– Может, пакетик героина подбросим? – предложил О. – А я найду.
Мари обогнала шефа и преградила ему путь.
– Потому что он пирожок. У него зубов нет.
– Депортирую всех в сельскую местность, – сообщил он Мари.
Мигель взмахнул кинжалом, и веревка, на выпутывание из которой Мари затратила два часа, упала к ее ногам.
– Эй, – сказал посерьезневший дежурный, – ты туда лучше не ходи.
Теперь эту волшебным образом появившуюся энергию следовало направить в конструктивное русло.
«Беги, беги, беги!» – бьется в голове девочки внутренний голос.
Видимо, обдувание голени оказало целительное действие, потому что остаток пути близняшки преодолели резвой рысью.
– А что ты имела в виду, когда сказала: «Задача упростилась»? Раньше нам надо было ловить одного Омордня, а теперь Омордня и Хамелеона. Задача упростилась?
– В конце концов, – добавила учительница, – кошмары ведь никого не едят на самом деле. Почти никогда… Согласитесь, все родители пугают детей, чтобы они хорошо себя вели!
«Это что, музей восковых фигур?» – оторопела Мари.
Сестра щелкнула переключателем рядом с зеркалом.
– Ага, – проворчал Георг. – В воображении. Представляешь, приходит завтра этот воображаемый чудик в шкаф, а там – в воображении мальчика – ты сидишь. Ты и так девчонка не промах, а уж в воображении…
Мари быстренько пролистала в уме страницы конспекта.
Утром он опять вернется отсыпаться сюда, в заброшенный дом, но через день переберется в другое место. Там как раз все будет готово к его приходу.
– Что ж ты, Усос, – с укоризной прогудел Труба, пятясь от Шланга, – с беспредельщиками знаешься?
Курсантка в жизни не получала более простых и четких приказов. «Все бы такими были», – подумала она.
Мари вспомнила, что при оформлении подписки о невыезде Кококлокль действительно отдал им один из своих зубов.
– Шустрый шибко этот Твердолоб, не ухватишь. Мы только его за руки, за ноги, а он руки в ноги и усвистал.
– Пропадень куда-то подевался, – с готовностью сообщил Вислощек. – Пропал и нет его.
Подвижный. Очень подвижный. Варьирует методы воздействия на жертву, отдает предпочтение методам глотателей. Часто приходит к жертвам, предварительно напуганным другими кошмарами.
– Пятьдесят минут до первого урока, – сказала Мари. – Пришла стрелы рисовать. А через полчаса придут дети.
«Можно вернуться в больницу, – подумала она. – Подежурить у Георга. И ему будет легче, и мне достаточно тяжело».
– Омордень, – сказал он после паузы, – это вопрос отдельный. А Хамелеон тут при чем?
С восходом солнца сестрички допили брют, доели торт, выгладили мундир и Дину, Мари уложила Ирэн спать, пообещала, поклялась, дала слово, что расскажет про свои ночные приключения, как только они зако…
– То есть ты мне соврал, – провозгласил Георг. – Несмотря на нашу договоренность. Отлично! Теперь я тоже могу один раз нарушить договоренность.
Хамелеон озадаченно пошевелил креветочными лапками и перетек в костлявого птеродактиля.
– Цьщ! – гаркнула Жанна и схватила средство связи. – Прием!
Все присутствующие непроизвольно пошевелили лопатками.
Подумала и непроизвольно сплюнула. А заодно и чихнула. И помотала головой – засохшие бетонные крошки забились и в рот, и в нос, и в уши.
Каранбуль вышел на свет и несколько раз горестно вздохнул, напомнив Мари забарахливший кран.
– Давайте без хохмочек, – покачал головой спецназовец, – Напоминаю: операция будет проходить на квартире генерала.
Командир спецназа икнул и, наверстывая упущенное, часто-часто замигал.
– Нет, – ответил командир спецназа, – генерал веселый.
«Зачем, зачем я открывал глаза!? – в сотый раз думает мальчик. – Зачем я Его увидел? Если бы я Его не увидел, Оно бы не вылезло!» Алекс пытается не вспоминать, но снова и снова видит, как ужасно длин…
Первым на ловца обычно бежит не зверь, а тот, за кем зверь гонится.
Речь полицейского произвела эффект, но, видимо, не тот, на который Георг рассчитывал. Кошмары не отпрянули, а, наоборот, придвинулись к инструктору поближе.
– Уходи-уходи-уходи-уходи-уходи! – быстро шепчет мальчик. – Это заклинание! Оно прогоняет! Уходи-уходи…
«Макс! Капитан! Напарник! Ты вернулся! Ты десять лет пролежал в ледяном брюхе монстра, даже не в брюхе, а в другом измерении, с которым соединялось ледяное брюхо монстра, оказывается… И ты вернулся! …
– Никогда, – сказала Ирэн и задрожала губами.
Что там еще было? Найти источник зла и уничтожить его. Источник – одежный шкаф, взорвать шкаф. Проехали. Дать злу то, что ему нужно. Что нужно Зубастому человеку? Откусить голову. Дать ему куриную го…
Георг не ответил, но его лицо стало еще более загадочным. Воцарилось неудобное молчание.
Мари потрясла головой и вернулась к нужным мыслям. Значит, так. Пока она здесь, мальчик не боится. Может, Зубастый человек приходит только к тем, кто его боится? Она уйдет, мальчик снова начнет боять…
– Может, тебя еще сигаретой угостить? – рассердился Георг. – Иди думай, у тебя тридцать секунд.
Жанны в комнате не оказалось. Мари выжала одежду, с удовольствием приняла душ и попыталась уснуть.
Средней подвижности, пуглива. Отсутствие зубов умело компенсирует зловещим помахиванием длинного языка.
Испорчено полов при самодеятельных попытках добраться до объекта: 2012.
– Мари! – завертел головой мальчик. – Мари, ты здесь?
Ареал преимущественного обитания (место лежки): пещеры, густые лиственные леса, подъезды с выкрученными лампочками.
Монстр рычит, тяжело ступая, доходит до кровати и… получает в глаза луч мощного фонаря.
– Не знаю и знать не хочу. Много будешь знать…
– Понятия не имею, – сказала Жанна, открывая глаз. – А чего ты хотела? Ты дневник производственной практики внимательно прочла?
– Не ходи, – сказала Драбаруха, – не треба. Беда буде.
– Удивлена? – спросил Георг. – Раньше вокруг газон был, а потом я сообразил: лучше раз асфальтовым катком пройтись, чем каждый месяц газонокосилкой. И работы меньше, и порядка больше.
Но эти кровожадные планы, к счастью для дневальных, не осуществились. На пульте дежурного замигала лампочка КШП.
В неожиданных ситуациях нет времени на принятие решения. Есть время только на его выполнение.
– Возможно, в средние века это работало, но после изобретения усилителей и тяжелого рока ваши децибелы только раздражают.
– Ты уверена? – пожарный посмотрел на Георга. – А сам он об этом попросить не может?
– Ну все правильно, – сказал лейтенант, – я тоже так всегда делаю: сначала прихожу, а потом ухожу. А потом опять прихожу.
– Работа такая, – завершила Мари. – Понимаю. Тогда я включаю свет.
– Получается, что Лео оказывает нам услугу, держа кошмары в клетках?
– Не все, – возразила Мари. – И вы зашли слишком далеко. Эти стрелы на партах…
– Вы полагаете? – в глухом голосе Наемника послышалась надежда. – У меня есть шанс снова стать страшным?
– Лео, да вы очки протрите! – рассердился полицейский. – И посмотрите на «это создание»!
– Кривонос, барабашка со 2-й Параллельной улицы, – ответил Георг. – А не видишь ты его… так их никто не видит. Кроме тех, кто смотреть умеет.
– Фонари! Уходит! Еще раз мешок! Распутывай! Уходит! Заррраза!
– Если не мыться, – сказала Мари, – то запах чем дальше, тем крепче.
Потому что никакого противодействия злодейским планам две сонные мухи в полицейской форме оказать не могли.
Мари открыла дверь и выглянула в комнату перед трансформаторной. Инструктор по грудь торчал в стене, вытянув вперед пустые руки.
«Как может ломаться груда вязкого студня?» – подумала девушка.
– Ты играешь за могучего героя и убиваешь всяких злодеев.
Мари бросилась вперед и ухватила шефа за стоптанные ботинки. Из чулана рыкнуло, дунуло пронзительным холодным ветром, и из мрака показалась морда Омордня.
– Нельзя. Если бы ты не поторопилась, то можно было. По способу уничтожения жертвы.
Кто-то во второй шеренге зевнул, не раскрывая рта. Полковник нахмурился.
И всякий раз набравший скорость Батон к восторгу всего класса ловил дерево.
– Привет, Маришка! – обрадовалась она и подмигнула двумя глазами одновременно. – Ну, как прошла первая практика? Как твой инструктор?
Настучавшись, инструктор вернулся к столу и утомленно сел.
Все-таки прав был старый Георг. Не стоило им лезть в трансформаторную. Ночь пропала зря – к Омордню полицейские не приблизились ни на шаг. Несмотря на твердое намерение Мари после извлечения шефа из …
– Аэропорт, – протянул Георг, – это вообще-то не мой участок.
– Детишек? – Лео задумался. – Что ж, в твоем предложении есть резон…
– Надо, – согласилась Мари, глядя на затянутое паутиной подвальное окошко.
Мари тоже почувствовала холодок, пробежавший по ногам.
Могла бы и не спешить. Хамелеон только-только вошел во вкус.
Возможно, он надеялся, что за поимку опасного преступника его амнистируют. Хотя бы частично. То есть расстреляют, например, только ноги.
– Братва! – пищал он. – На помощь! Легавые!
– Может, с ними уже что-нибудь случилось? – с надеждой предположила Мари.
И то обстоятельство, что цель раздвоилась, тоже не могло его остановить. Он все равно продолжал за ней гнаться. Он постарался догнать и Мари-левую, и Мари-правую.
«Интересно, – думала курсантка, устраиваясь в коляске поудобней, – лейтенант на мотоцикле вертолет догнал, а потом автобус? Надо же, какой натренированный. И даже не запыхался…»
– Стажер Мари, – сказал инструктор, игнорируя кудахтанье кошмара, – приступайте к допросу.
– Я же писал в прошлый раз! – возмущался полицейский. – Ты же сам попросил переписать! Я уже двадцатый раз переписываю!
– Но теперь вы все исправите, – с напором произнесла Мари.
– Здравия желаю! Здрасьте! – поздоровались близняшки.
– Хочешь, чтобы, он совсем остыл? Чтобы стал совсем невкусным?
– Ну что, – устало сказал полицейский, – будем отвечать?
– Шшшто нужжжно сссказззать шшшепотом шшштобы вшушшшить ссстраххх?
– Ну, об этом догадаться несложно, – сказал лейтенант после паузы. – Но ты не знаешь, где ты, не знаешь, что тебе предстоит сделать…
– Угу-гу, – прошумело Что-то Странное на пределе слышимости, и Мари услышала в его голосе укоризну.
Альберт почти не дышит. Его тело затекло. Не одеревенели только веки, они упругие и резиновые, и все время норовят распахнуться.
Если не удается поймать преступника, соответствующего описанию, постарайтесь поймать преступника, максимально на него похожего.
– А почему вы думаете, – спросил он, – что ваш новый приказ чем-то лучше предыдущего?
– А как столько бойцов поместятся в детской спальне? – спросил лейтенант.
– Это вы у нас спрашиваете?! – прошипел он. – Вы – у нас? Вы, эксперт, спрашиваете у нас, которые…
– То есть был ли он похож на человека? Да нисколечко! У него был совершенно нечеловеческий взгляд!
– Что?! – проревела в ответ Командирша, лишь немного проиграв по громкости реву двигателей.
Сначала лейтенант и полицейский пытались следить за репликами, как зрители матча по пинг-понгу, потом уставились в пространство между сестрами и одеревенели.
Проснулась Мари без пяти двадцать три. Она терпеть не могла вставать по будильнику, поэтому всегда просыпалась за пять минут до звонка.
«Кажется, я слишком расслабилась, – подумала курсантка. – Ирэн ведь жуткая трусиха».
– А по голове? – насупил лохматые брови Крутолоб. – Ай!
– Ирэн, – курсантка посмотрела на сестру. – Карга специально натравливала на детей ужасы.
Долгое пешее путешествие и ее ввело в состояние философской задумчивости. Большую часть пути они прошли молча. Инструктор первый час зевал и ворчал, потом только зевал, а потом просто брел, наводя на…
Лейтенант уже несколько раз объяснял инструктору, что в эту ночь он побил все личные рекорды скорости, за что несколько раз был чуть не побит костылем.
Ареал преимущественного обитания (место лежки): неизвестен.
Девушка открыла дверь. Взмокший старший инспектор Георг допрашивал курсантку Мари. Курсантка заламывала связанные руки и безутешно плакала.
– Секундомер выключите, – попросила Мари, – а то вдруг в норматив не уложусь.
– Для тебя я дорожку расчистил. А то ходишь тут на каблуках.
– Отличная идея! – воодушевлено согласилась она и направилась к чулану, куда был аккуратно сложен весь найденный в офисе спортивный инвентарь.
Дверца скрипнула раз. И заскрипела на одной противной ноте. Мари быстро, чтобы не увидеть подробностей, глянула на шкаф – распахнут настежь.
К собравшимся присоединилась голова О. Она была покрыта инеем и постукивала зубами.
Дверь медленно… очень медленно… невыносимо медленно…
Пытка получилась даже слишком гуманная. Хамелеон хихикал, прыскал, приседал, подскакивал, хватался за бока (чтобы лучше хвататься, он отрастил себе три пары боков и шесть пар рук).
В голосе Карги впервые послышались отголоски эмоции, только Мари не уловила, какой.
Раз, два, три, четыре. Остановился. Пять, шесть. Поднял что-то с пола, бросил.
Хрустящий ароматный цыпленок табака ворвался в хоровод кошмаров и закружился, расталкивая рыла и пасти короткими крепкими крыльями. Мари точно знала, что в холодильнике, замаскированном под сейф, из …
– Омордень… Омордень, – забормотал Хамелеон, – кажется, такой? Или такой? Нет скорее такой…
– Подведем итог, – ровным голосом произнес Георг, и Мари поняла, что подводить особо нечего. – Омордня…
– Купаться! – подхватил еще десяток голосов, и колонна, побросав плакаты «Лапы прочь от озона!», полезла в воду.
Вообще-то Мари собиралась поспать. Ей показалось, что это очень удачная мысль – отправиться отсыпаться не в Школу, где готовились военно-полевые похороны и, возможно, расстрел лейтенанта О., а к Ирэн.
Девушка вернулась за угол и быстренько нарушила все правила бесшумной экипировки: ослабила ремни, переложила металлические предметы поближе друг к другу, подумала и высыпала в карман монетки из кошел…
– Запросто, – сказал Георг. – Иди домой и ложись. Лежи, расслабляйся, чихай в потолок, плюй в окно…
После чего достал из-за спины автомат и открыл огонь по строю.
– Ага, – курсантка погладила щиколотку начальника (ботинок раздраженно дернулся) и повернулась к кошмарам. – Придется вызывать аварийную службу, стену ломать. Так что вы пока идите. Когда все уляжетс…
И полицейский еще раз зевнул – коротко, но с хорошей амплитудой.
Инструктор огляделся по сторонам, отыскивая то ли упомянутую машину, то ли свидетелей безграничной глупости стажерки.
– И про документы спрошу, и про воздух, и про условия досрочного освобождения. Понравилось, значит, тебе с детишками? Соскучился по Рите с Адой?
Старший инспектор раскрыл мешок. Три с половиной пары глаз уставились на него.
«Да это же кошмар! – поняла Мари, и ей сразу полегчало. – Вот оно что! Он кошмар, я боюсь. А я-то перепугалась».
– Ладно, – сказала Мари, присаживаясь на постель. – Давай бояться вместе.
«А под крышкой у него темно и хвоей пахнет», – отметила Мари.
– Кто? – не понял О. и махнул рукой Адаму: мол, давай, катись отсюда.
«Будет беда… Значит, там действительно кошмар, может Омордень… а может кто и похуже… Значит, ребенок в страшной опасности!»
– Тогда хотя бы Школу по тревоге поднимем?
Но на Омордня в таком шуме китайская музыка не действовала.
– Досконально, – хозяин квартиры вскочил на доску от стола, лежащую на кирпиче из стены, и покачался на ней. – Ну раз досконально, то и устранение разрушений в плане продумано. Так, Георг?
Алекс слышит в голосе странную интонацию, что-то близкое к насмешке, и понимает, что его нашли.
– Интересное дело! – возмутилась сестрица. – Бояться я начну! А если я буду знать, что моя сестра занимается чем-то таким страшным, что даже сказать нельзя, думаешь, буду меньше бояться?
– Правильно! – птицеящер мелко захихикал. – Тут же есть профессионал. Профессионал! Эй! Как там тебя? Мигель-трам-пам-пам! Иди сюда, дело есть. Не в службу, а во исполнение контракта!
– Пошли, – Мари потянула сестру за руку, и та послушно поднялась. – В школу опоздаем.
Полицейский выключил мобильник и посмотрел на притаившегося за качелями О.
Виза командира подразделения <3асекречено>.
– Я? Побаиваюсь? Твоих уродцев? Даже не надейся!
– Беспорядок тут больше не устраивайте. И хозяину не понравится, и нам лишние хлопоты.
– Нет, я про те кошмары, которые из шкафов вылезают.
– Ну а как Хамелеона поймаете – сразу ко мне, – сказал тот.
Но пакостный кошмар ничего ждать не стал. Он зыркнул по сторонам, потом сложился на манер навороченного зонтика, а когда развернулся…
Гамма отчаяния на физиономии Георга уступила место маске скорби.
– Так что, все, чему нас учили, выдумки? Ничего этого не существует?
– А смысф? – удивился кошмар. – Я и так мокфый.
– Если вы про инфрамет, – сказал О., – то я здесь ни при чем. Они все время вертелись, а бойцы под инфрамет попадали, потому что они не вертелись.
– С помощью достаточного количества скотча, – довольно сказала Жанна, – можно починить все, что угодно. Даже порванный скотч.
– Сестренка, если ты сейчас же не перестанешь придуриваться…
Девочка вцепилась в край парты и беззвучно зашевелила губами.
В 22:08 Мари ждал первый, хотя и сомнительный, успех. В длинной темной арке между домами она застукала Хруса. Ужас, прислонившись к стене, меланхолично щелкал локтями и лязгал суставами. Получалось о…
– Вы только посмотрите! Какая антропоморфность!
– Учтите. До свиданья… И еще учтите, что я к вам загляну через недельку, – сказала девушка.
– Гости на загляденье, – наконец пробурчала Жанна. – Кошмар какой-то. Ты, главное, потом шкафчик закрой. А то если придут мои гости, ты их на тумбочку не усадишь.
Способ нейтрализации: капитальный ремонт здания.
Георги снова сцепились, но уже без былой экспрессии.
– Намаялся я с ним. Вроде правду говорит, но с такими художественными излишествами… Сменишь меня?
– А я все понять не могла, что не так с вашими кошмарами, – задумчиво сказала Мари. – Они все время молчат, вот что не так. Вы с ними что, совсем не разговариваете?
– Иди строго за мной, – приказал инструктор, открывая калитку. – Здесь где-то капкан может быть… или два капкана…
– Чего стоите? – прохрипел Георг. – Хватайте мерзавца!
– Определенно, общение с тобой, Георг, пагубно влияет на юные неокрепшие умы. Я ведь уже сказал – Зубастый человек сидит в моей коллекции. Ты видела кого-то другого, внученька.
– Как в себе самой! – отрапортовала курсантка. – У меня два зачета по учебно-боевому ориентированию в Сосновой роще.
– Ну вот, – говорит папа. – А раз ног нет, то как он к тебе придет?
– Лучше всего, – вздохнул О., – ловить рыбу. Свежую. Ароматную. Где-нибудь на берегу пруда. В тенечке. Или на солнышке…
– Значит, если, к примеру, Омордень кого-то пугает, ты можешь подобраться поближе и поесть страха бесплатно?
– Бояться не нужно, – строго сказала курсантка, – нужно опасаться.
Из ванной Мари вышла другим человеком. Чистым, добрым и без единой мысли в голове. Она настолько расслабилась, что наступила на кошку Дину. Дина изумленно взвыла.
Рация взорвалась яростным визгом атакующей монгольской конницы. Через миг визг сменился дробными клекотом и стройными воплями спецназовцев. И звуком, обычно сопровождающим спрыгивание из шкафа на пол…
Генерал захохотал. Его никто не поддержал, но толстячка это не смутило. Похоже, он привык к проблемам с чувством юмора у подчиненных. О. стал похож на белье после кипячения, которому сообщили, что пр…
Способ нейтрализации: а зачем? Пусть себе хлюпает.
– Нет ее у меня, – всхлипнули в телефоне, – это я сестра. Меня Ирэн зовут. Она сначала пришла… а потом… потом… Мяу! Дина, уйди!
– Ненадолго, ненадолго! – второй похититель прыгал по школьному инвентарю в образе крупной ехидны.
– Омордень спит в своей берлоге, детей не пугает, полицейских не глотает, простых кошмаров с толку не сбивает. Что плохого-то?
Посыльный с ненавистью посмотрел на скейтборд, отдал честь, но не вышел, а принялся что-то подкручивать в колесиках.
Мари и Жанна давно научились одеваться на бегу – пока не начались нестандартные лекции, курсанты только так и одевались. Они даже успели поболтать о долгожданной тревоге.
– …методы, которые не заносятся в протокол и другие документы, – старший инспектор кивнул, поднял голову и кивнул уже с большим успехом, – но отлично помогают следствию.
– А это кто? – спросила курсантка, когда на бумаге рядом с зубастой тушей Омордня появилась рогатая насекомоподобная голова. – А, поняла… Потом пришел еще один, сказал, что они кое-кого поймали, и тв…
– Ой! – сказала одна из Мари (Георг опять в них запутался).
– Что тебе известно об Омордне? – строго прошептала Мари, вспомнив, как ловко Георг прижимал кошмары к стенке и выбивал из них показания. – Отвечать быстро!
А в 22:29 девушка убедилась, что версия о сидящих по домам детишках ошибочна.
– А знаешь, Альберт, ты прав, – страшным шепотом сказала она. – Выплюнет он гранату. Да и нет у меня гранаты. И стулом по башке с ним не справиться. С ним вообще никак не справиться. Он же сверхъесте…
– Внешность в мужчине не главное. Даже лучше: на его фоне ты будешь особенно выгодно смотреться… Что ты смеешься, головой дергаешь?! Хочешь без ушей остаться?
– Вы очень хорошо показали типичные ошибки при задержании.
С этим словами инструктор отвернулся к стене, давая понять, что инструктаж закончен. Мари встала.
– У нас в шкафу прячется полиция? – переспросил отец после паузы.
– Трудно сказать. Он меня не съел, значит, победила. Но я его не схватила, значит, не победила.
Мари почувствовала, что краснеет, и поспешно приложила к лицу пакет.
– Так мы же как раз его логово искали, шеф! – воскликнула она. – Надо было, чтобы он вас утащил, тогда мы бы сразу его логово и вычислили!
Мари схватила Ирэн за руку и потащила ее за куст.
– Кстати, а мы правильно идем? – через минуту спросил Георг, который никуда не шел, а висел на закорках О. – Тут целые катакомбы.
– Не волнуйся, – успокоил его спецназовец, – тебя будет прикрывать группа из-под кровати. Плотным огнем из всех видов оружия.
– Сначала-то мы подумать не могли, что такое возможно. Долго не верили. Сомневались. А потом, когда поняли, с кем имеем дело, Омордень куда-то пропал. И не появлялся десять лет. Я бдительность и поте…
Инструктор отложил недоеденный пирожок и с тоской посмотрел на остальные. Потом завернул несостоявшийся завтрак в протокол и сунул в холодильник.
Генерал кашлянул. При внучке ему не шутилось.
– Придумал, – сказал Георг. – Курсант Мари. Слушай приказ. Немедленно отправиться к этой наводчице и что-нибудь там придумать.
– Так и запишем, – курсантка выдернула из петуха-шредера остаток протокола. – Орудие преступления обнаружено… но еще не изъято. Непорядок.
– Что ты здесь как барабашка? – сказала она сестре. – Варенье воруешь. Чужое.
– Да не, – коричневая кожа Драбарухи вдруг порозовела. – Мы привычные.
– Здесь следует писать «Его Превосходительству», – настаивал лейтенант О.
«Вот вам еще один коллекционер ужасов. Мы Лео в добровольные эксперты силком затащили, а тут такой специалист. Только, наверное, не стоит сестренку в эти дела втягивать».
– Я поняла! У нас потому и нет погромщиков, что есть инфраметы.
– Что ты не должна делать одна дома, повтори.
Рядом с конфетной вазой на одной ноге стоит петух. Другой ногой он держит ножницы. Клюв у него с мелкими зубами. И этих клювов несколько. Три.
– А вы сами где находились? – самым строгим голосом спросил О. – Чем можете подтвердить свое алиби?
Ареал преимущественного обитания (место лежки): дворы с колодцами в сельской местности.
– А теперь скажи мне, девушка, – ласково произнес Георг, – почему ты полчаса любовалась моим выпускным альбомом, вместо того чтобы выполнять приказ?
– Ай, молодца! Ну а теперь, сородичи родимые… – Георг демонстративно положил на стол пустой мешок. Барабашки разом присмирели. – Если не возражаете, приступим к делу. Нужна информация. Зубастый. Зале…
Петух глянул вбок, отпрянул, уронил конфету, дернулся к полке, но Георг лихо закинул туда проблесковый полицейский маячок. Мари бросилась к дивану и крепко обхватила девочку.
Поглядывающий Ящик приоткрыл крышку и издал вроде бы тихий, шелестящий звук, который удивительным образом заполнил подвал от края до края. Кошмары застыли. Георг поднял голову.
Малоподвижен как целое, но очень подвижен конечностями. Виртуозно портит электропроводку. Предпочитает охотиться на группы из двух-трех человек в лифте, которые взаимным страхом доводят друг друга до…
– Сам выбирай, что больше нравится, – хихикнул Мексиканский Крокодилий Кактус. – Мы и на то, и на это горазды.
– А, это кто-то еще из подразделения 11, – сообразила Мари. – Кстати, ты не знаешь, чем остальные наши занимаются?
«Он его съел», – пришла в голову девушки нелепая мысль. «Что за чушь мне в голову лезет!», – рассердилась она. «Говорю тебе, съел! – настаивала мысль. – И тебя съест. Вот только холодильник освободит…
Думать в такой обстановке было не только бесполезно, но и приятно. Голова пустела, как вымерший от жары город, редкие мысли приходили неспешно, двигались плавно, не суетились и позволяли себя со всех…
Вошедшая в раж Ирэн лягнула урну и взвыла. Мари не стала ее жалеть. Ирэн демонстративно захромала.
Георг перешел к четвертому чулану и принялся выстукивать что-то особенно сложное.
Она может уложить мальчика в постель, сама для страховки затаится в углу. Омордень придет, попугает, уйдет. Утром она пойдет к Георгу, Георг организует засаду, и в следующую ночь Омордня схватят. Раз…
– Вы предлагаете нам не ловить Омордня, а дождаться, пока он наестся и сам уйдет?
В столовой Мари взяла салат из кабачковой икры и апельсиновый сок. Сочетание коричневого с оранжевым напомнило о ночной гостье.
– О, – сказал кошмар человеческим голосом.
В малой комнате инструктор мгновенно нашел выключатель, который оказался вмонтированным в плинтус. Тусклая лампочка осветила левый ящик и недвусмысленно торчащую из него шапку-ушанку.
– Занялись художественной лепкой? Правильно.
«Что вы глупости спорите? – возмущалась Мари. – Я не в тебя и не в тебя. Я в Ирэн!»
– Умница! Конечно, заставлю! Мы дадим детям задание: пусть сами придумают, как бороться со своими страхами.
– Элен! Бейте его! Бейте! По головам его! Голову ему оторвите! Отрежьте ему ножки!
– План? Ну схожу в дом, посмотрю, что там и как…
– Обои резать, – подсказала Мари в слабой надежде сбить сестру с мысли.
Хозяин перестал жестикулировать и засопел, как ребенок, который узнал, что вместо MacDonald's будет борщ.
– Такого варианта тут нет, – сказал Георг, очень довольный тем, что наконец удалось пошутить. – Есть варианты: «Низкая», «Средняя», «Высокая» и «Другое»… Хм… Видимо, как раз для таких случаев. Следую…
Пауза. Мальчик чувствует, что еще мгновение, и он не выдержит, выскочит наружу, а тогда… Чудовище причмокивает.
– Но ведь мог, признайте! Каждый раз мог! Я же тебя каждый раз прошу, чтобы вы что-нибудь принесли!
– Сегодня мы проводим допрос, – добавил полицейский.
Теперь затрясся и начал осыпаться потолок. Девушка помотала головой – не столько вытряхнуть из волос очередную порцию бетонной крошки (прощай, прическа!), сколько унять звон в ушах.
– Подождите расслабляться, шеф! – воскликнула она. – Сначала помогите составить оперативный план дальнейших розыскных мероприятий.
– Неоказание помощи полиции, – начал Георг, – классифицируется статьей 193 как…
Ареал преимущественною обитания (место лежки): старинные замки, не брезгует также комнатами с высокими потолками.
– Хорошо, – серьезно сказал мальчик, – только давай через час. А то скоро одиннадцать. А Он вылезает из шкафа в одиннадцать. Ты со мной посидишь?
Лицо девушки остыло только под мокрым сентябрьским ветерком, шныряющим вокруг госпиталя. Курсантка сделала вдох-выдох и приступила к выполнению приказа.
Сержант покопался в связке ключей, отцепил самый увесистый и отдал Георгу.
«Опять уснул?» – собралась удивиться Мари, но не успела. Следующий звук ее озадачил – как будто Георг пополз по полу без помощи рук. Или… как будто Георга кто-то потащил по полу!
– А-а-а-а-а! – сказал Георг. – Что ты делаешь?
– Так что ж нам, с пустыми руками возвращаться? – удивился Кривонос.
Малоподвижная, толерантная. Излюбленный метод воздействия – многозначительное молчание, сопровождаемое постепенный открыванием рта.
– А как же я на маневры попаду? – испугался третьекурсник. – Пешком, что ли?
– Жанна, – сказала Мари, – дай дневник практики переписать, а то лейтенант съест. А ты что, оптику учишь?
– Разрешите обратиться, шеф, господин старший инспектор?
«Подумай о чем-нибудь более насущном, – посоветовала следующая мысль. – Например, об ужасах».
Дверь как дверь, так же, как и другие, открытая в пустой кабинет, откуда веяло точно такой же тишиной пустого помещения… Нет, не такой же! Другой тишиной.
Способ нейтрализации: не существует(зачеркнуто) Перчатки для ловли хамелеонов.
Запахло пылью. Командиры закричали разом.
К лесной старице полицейские вышли ровно в 13 часов 13 минут.
На секунду курсантка даже пожалела, что Карга ошиблась насчет голоса – хотя треск тезки она пропускала мимо ушей, уши уже начало закладывать. Оглядевшись, она поняла, что стоит в разгромленной комнат…
– Мари! – крикнул вслед Алоиз. – Ты чего сразу? Я же ничего такого! Тьфу!
Изящный хрустальный флакон с бледно-желтой жидкостью и тонким звонким ароматом.
– У нас современный аэропорт! – возмутилась администрация. – У нас международные рейсы в сто стран мира, не считая транзитов! У нас светло и чисто! Оглянитесь вокруг!
– Отдайте лучше мозги, они вам точно ни к чему! – вскипел инструктор. – Два часа нам голову морочили! Никакой информации у вас нет. Мы пришли сюда зря.
– Не имеефь прафоф, – мокро хлюпнул Мокрохлюп, – и доказательстф у тебя нету.
«Ну правильно, – подумала Мари. – Ужасы приходят к тому, кто уже чем-то напуган. Если человек не боится, ужасы его не видят. Учительница пугает ребенка, кошмары начинают его видеть, приходят и пугают…
– У нас в шкафу полиция, которая охраняет тебя от Зубастого человека, – монотонно повторил отец. – Поэтому ты его больше не боишься. Что ж, такое положение дел меня вполне устраивает. Спокойной ночи,…
Но ничего не делать по приказу было странно и непривычно. Хотелось что-нибудь сделать.
Омордень почти долетел до падающей Мари, когда Что-то Ни На Что Не Похожее завершило сбор урожая и ринулось на кошмар.
– Ну? – сказала девушка через долгих две секунды.
«Шутит? – подумала Мари. – Нет, издевается. Ах, так…»
– Несчастная! – пуще прежнего взревел кошмар. – Как ты смеешь!
– Молодец, – кисло подтвердил Хамелеон. – А ведь еще чуть-чуть, и видали бы вы его, как мои уши.
Опять ошибка. Стало намного хуже. Но, по крайней мере, существо остановилось – возможно, для того, чтобы Мари получше его рассмотрела.
Омордень резко распахнул пасть и швырнул в нее лейтенанта.
– А почему они не вертелись? – Георг переключился на спецназовца. – Почему три десятка якобы обученных и вроде бы готовых ко всему бойцов специального назначения валялись на полу, как дети малые?
Мари перешла на другую сторону дороги, томно посмотрев налево, а потом направо. До назначенного места оставалось минут десять ходьбы – можно было подумать целых две мысли.
– Согласна, надо попроще, – курсантка метнула банку, попав точно в урну. – Может, так: «Обретение ощущения внутренней безопасности»? Нет, надо более образно и ярко. «Психологическая самозащита от кош…
«Предусмотрительный», – недобро подумал инструктор и нахмурился. Если лейтенант взял с собой доску на колесиках, заранее предвидя, что подвергнется нападению пациента, значит, репутация Георга стала …
Воздух в шарике кончился, и он утомленной тряпочкой скромно склонился к полу, напрашиваясь на новые аплодисменты
Лейтенант почесал нос. Он так и не научился разбираться, когда Мари издевается, а когда просто язвит.
Коллекционер схватил со стола листок и выдернул из-за уха карандаш.
– Тебя кто за язык тянул? – сердито спросил инструктор. – Не хватало еще, чтобы он свой зверинец распускать начал! Мало мне забот!
– Скукотища! Лучше: «Умри, злобная Карга!». Образно и ярко.
Георг направился в изолятор. Курсантка двинулась за ним шагом, который можно было определить как кошачий строевой – четкий, но беззвучный.
Мари ускорила шаг, но тут ее охватили новые сомнения. Что он подумает, когда увидит, что она то отстает, то бросается вдогонку?
Он зажмуривается так сильно, что в уголках глаз выступают слезы.
Утро Мари посвятила подготовке к допросу особо опасного ужаса. Начать подготовку она решила с особо плотного завтрака.
– Бабочки, – пояснила Мари, – тоже никого не убивают. Собирают себе нектар, а заодно опыляют.
– …И тогда храбрые девушки поснимали с себя то, в чем должны были находиться по уставу, – торжественно громыхал старший майор, – и своими, так сказать… э-э-э… находчивыми действиями направили мысли п…
– Как же, подберешься к нему. Он же… – жаба поспешно закрыла себе рот пупырчатыми лапками. – На что тебе этот злыдень, красавка?
Возможно, произошел от Лифтогрыза Банального в результате поражения электрическим током.
– Вот так-то оно ничего так, – осмотрев проделанную работу, сказал барабашка. – А то ишь, понаехали тут.
В сейфе забулькало. Лейтенант подпрыгнул на стуле, потом, держа инфрамет перед собой, нашарил в кармане ключи и осторожно открыл дверку.
– Это невидимый трехголовый петух, – сказала Мари.
– Прозрачный? Понятно. Отличные макароны. Значит, наш пернатый друг все же подался в бега. Чем дальше Кококлокль от зуба, тем прозрачнее зуб. И какой головой он только думал?! О, тут и мясо есть!
Теперь осталось найти архив-классификатор.
– Подожди меня тут. Я быстро. Не успеешь оглянуться.
– Спасибо, – девушка улыбнулась в ответ, потом решилась и добавила: – Мы за Хамелеоном.
– Засовывай свой Холодильник на место, – приказал Георг, – и начинай думать головой.
– Спасибо, – не по уставу ответила Мари и быстренько, пока командир не передумал, выпорхнула в дверь.
В воспитании детей главное – уметь вовремя скрыться.
– Все-все-все, вы правы, правы, правы! – замахал руками старичок. – Мне просто было любопытно, что вы сами об этом думаете… Все-все! На вопросы здесь отвечаю я. Спрашивайте.
Она только что придумала, как справиться с хитрым узлом. Вот только успеет ли она осуществить свою придумку раньше, чем чудовище ее съест?
Георг остановился. По его лицу пробежала тень сомнения, которая тут же перешла в гримасу страдания.
Выглядел он при этом не менее удивленным, чем его экспонат.
Второй раз она появилась перед мальчиком, громко топая и гремя, как испорченная колокольня.
– Все расскажем! Про всех расскажем! – испуганно заверещали осведомители, но стажерка уже приступила к выполнению задания.
Мари была девушка доверчивая. Поэтому, взглянув туда, куда указывал наставник, и старательно поморгав, она и впрямь увидела на сейфе маленькое лохматое существо с кривым носом и испачканной в молоке …
Способ нейтрализации: ходьба пешком по лестницам (кстати, последнее полезно во всех смыслах).
Подчиненная дисциплинированно промолчала.
– Надеюсь, не надо объяснять, кто какие двое?
– Но зуб-то еще цел, – начальник со значением посмотрел на Мари, отчего некоторое время бежал боком, как краб. – У тебя хорошая зрительная память?
– Вас выпустят не раньше, чем через пять дней. Омордень вышел из спячки неделю назад, а может и раньше, мы точно не знаем. Значит, он в любой момент может снова залечь в свою берлогу.
– Здорово! – сказало кресло у двери. Из кучи одежды показалась голова Алекса. – Ты его победила?
– То есть я не каждую ночь занята, вы не подумайте, а только эту ночь… и то не всю, наверное… то есть, кто знает, как оно повернется… но я постараюсь быстро управиться…
– Что ты врешь?! – разом воскликнули Мари и Георг.
– Конечно никаких, это же индейцы! Знаете, как они умеют прятаться? Я тоже ничего не вижу.
– Первый – мелочь, он нас не интересует. Второй был антропоморфным?
В тот же миг мирный шорох жидкого бетона взорвался визгами, клекотом и воплями битвы. Вернее, даже не битвы, а черт знает чего.
Ирэн убежала в комнату. Мари и Дина последовали за ней.
– Родители отвезли меня с сестрой на лето к бабушке…
– Это старый Георг! – застучал он железом. – Это мешочник! Он наших ловит! Заколю!
– На самом деле он никак не выглядит. Или, что то же самое, выглядит любым приятным ему способом. Вы, дитя мое, столкнулись с Ночным Хамелеоном! Он услышал, какой кошмар придумал мальчик, и принял им…
– Потому что нельзя бросать детей в беде?
– Кстати, – сказала она, – а лед вам зачем?
На плацу курсантов подразделения 11 ждал полковник – весь в черном, только загипсованная рука ярко белела под лучами прожекторов.
Тут лейтенант был не прав. Кое-что изменилось. Оттенку, который приобрела кожа Мари, позавидовала бы сильно смущенная Драбаруха.
Семь. Учительница младших классов поворачивает голову и моргает в последний раз.
И тогда Мари запела. Песню «We wish you a Marry Cristmas». Запела противным тонким голосом. Можно сказать, запиликала.
«Смотри, меня нет, – не разжимая губ, говорит мальчик. – Смотри. Меня нет. Для тебя здесь ничего нет. Уходи. Уходи-уходи-уходи…»
– Здравствуйте! – сказала трубка голосом Мари. – Мне нужна курсант Мари!
«Вот тебе и вот тебе и на», – сложно подумала Мари.
– Итак, с какого вопроса нужно начать допрос?
Зато при накидывании ловушки на Омордня они сыграли роль грузил.
– Нет, бабушка хорошая. Бабушка дала мне посмотреть старую фотографию дедушки…
Чтобы тут же ее поднять. На сей раз из городского управления звонил бывший однокурсник О. – лейтенант Р.
– Э! – подал командный голос Георг. – Вообще-то у нас тут допрос.
– Давно это было, – сказал он и надолго замолчал. Видимо, это и был весь рассказ. Либо все было так давно, что подробности инструктор позабыл.
Инструктор неимоверным усилием воли не запустил костылем в спину О.
– И?.. И не брать конфет из вазы. Ты меня поняла?
Мари понимала. Ей тоже было бы затруднительно сделать краткое сообщение о том, чем она занималась прошлой ночью. Боялась монстра в шкафу? Готовилась к долгому предсмертному крику? Считала яблоки?
– Хо, – сказал кошмар и покачал отвертками-пассатижами.
Напрасно лидеры бегали по набережной и призывали к экологической сознательности. Чтобы не мешали народу отдыхать, пыл вождей радостно охладили водой из реки. Когда подоспел усиленный наряд полиции, б…
– Все нормально, происшествий не случилось, – ответил О. – А у вас там еще долго?
Во дворе Драбаруха горестно вздохнула и положила морду на край песочницы.
Ко всякой твари нужен особый подход. Даже к гимнастическому коню.
«Безумная ночь длинных иголок в психиатрической клинике! Персонал в панике госпитализирован!»
– У нас разные представления об идеале, – девушка отвернулась к шкафу и выдвинула ящик с номером 178.
– Слушай! – встрепенулась Мари. – А у тебя нет случайно такой музыки?
– Люди тоже иногда убивают людей, – ответила Мари, думая о чем-то другом. – Что ж теперь, всех людей перебить?
– Какие, какие… Как у нашего завхоза! Только крупнее.
Георг обвел сумрачным взглядом панораму сияющего химической чистотой багажного отделения, по которому сновали носильщики с тележками, и остановился на лице Мари.
Новоприбывшие – незнакомые офицеры в форме без знаков различий либо со знаками, не упомянутыми в уставах, один человек вроде бы в гражданском, которого никак не удавалось ухватить взглядом, и даже од…
– Я, кажется, сама его выдумала… То есть не я, а мальчик. Он мне рассказал, как Зубастый человек выглядит, тут он и клюнул… в смысле, появился. Точно такой же, каким я его представила.
– Тогда у тебя будет меньше времени на глупые вопросы, – ответило его высокопревосходительство.
– А то вдруг пойдет дождь. Тогда ты не промокнешь. А я… – губы инспектора растянулись в улыбке. С левого уса упала крупная капля пота и зашипела, испаряясь на асфальте. – А я промокну…
Гамма чувств во взгляде кошмара лучше всего выражалась нотой «До». Или, в полном варианте: «До каких пор это будет мешаться у меня под лапами!?».
– Лейтенант. По всему выходит, что Мари пока жива. Но если ты не перестанешь тормозить, ее непременно съедят.
– Попробуем договориться, – сказала курсантка.
– Ага, – ответила Мари, продолжая смотреть в потолок.
С этим хоровым докладом Кривонос, Ухокрут и Полуглаз внесли в комнату Вислощека.
Пресса оказалась сплошь желтая, в том числе от времени. Мари пробежала глазами по заголовкам. Этого оказалось вполне достаточно, если учесть манеру бульварных газетчиков впихивать в название статьи е…
– Вот что, девки, – заявил Полуглаз, – вы тут под ногами не мешайтесь, мы работать будем.
«Прутья под напряжением?» – предположила Мари, потрогала ближайшую клетку в форме фонарика и поняла, что нет, не под напряжением. Обитатель фонарика качнулся и раззявил широкие жвала.
– Минуточку! Не так быстро! Сейчас я возьму бумагу!
Зато через четыре минуты глаза полностью привыкли к темноте, и Мари разглядела стол, шкаф с приоткрытой дверцей, стул, кровать и лежащего на ней ребенка лет четырех-шести. Пола мужского-женского. Ско…
– Господин старший инспектор? – удивилась Мари.
– Все собрались? – как-то не по-боевому поприветствовал он строй. – Хорошо. Это не учебная тревога.
Мари привычно проникла в спальню, прижалась к стене, прислушалась и не поверила своим ушам.
Близняшки выбрались из кустов и принялись приводить себя в порядок.
– Плохо, – сказал лейтенант, – н-н-ничего не чув-в-вствую.
Амазонка поправила одеяло, легла сверху. Взяла в одну руку мешок, в другую – пульт управления шкатулками и накинула на себя покрывало.
Мари двинулась следом, хотя ноги ее плохо слушались. Тяжело ходить, когда почти вся кровь прилила к голове.
Каждый человек, направлявшийся на кухню, зачислялся Диной в потенциальные кормильцы, после чего коварное животное начинало бесшумно путаться в ногах. Расчет был простой: после того как человек наступ…
– Я же вижу, что пусто, – возразил дежурный. – Но теперь за это отвечать будешь ты.
– Придет, куда денется, – полицейский решил, что раз уж он все равно на полу, можно сделать пару отжиманий. – Ужасы любую часть себя за километры чувствуют, как будто она… все еще… с ними… Уф…
– А ты не боишься по улицам ночью ходить одна?
– Того не поймали, так хоть этого сдадим, – сказал Полуглаз.
– Мр-рм, – согласилась Дина, устраиваясь у Мари на животе.
– Рита с Адой? – удивилась курсантка. – Кто это?
– То есть ты не знаешь, чем остальные занимаются?
Видно, учительница не привыкла к таким разговорам в ее классе. Она взяла с доски влажную тряпку, повертела в руках, бросила обратно.
– Он был заперт, – механически напомнил инструктор.
Но ни вышестоящего начальства, ни ниже-ходящих курсантов в ВШП не оказалось. Вечный дежурный третьекурсник Алоиз объяснил, что вчера вечером была объявлена тревога, и все, кого тревога застала за нич…
– Не вернется! Мари теперь каждую ночь будет дежурить в шкафу!
– А где Хамелеон? Он все-таки выскользнул из перчаток?
Но попадались и оригинальные названия, заставляющие читателя задуматься. Например: «А оно как выпрыгнет!», «Довызывались, голубчики?» и даже «Что!».
– А причем тут ты? У кошмара должна быть уверенность, что его можно поймать мешком.
Мари хотела возразить о недопустимости сна в то время, когда злодейский кошмар продолжает строить черные планы, но молодой здоровый организм взял свое. Она посмотрела на заходящее солнце, протяжно зе…
– Не знаю. То есть, что это я?! Знаю! Никак. Он не остановится. Я же объяснил. Он видит цель и прет на нее как танк. Разве что выкопать перед целью яму и прикрыть ее соломой.
– Мои принципы, – гнусаво отозвался рьщарь, – это единственное, что у меня осталось.
– Ну такая… лохматая. Я ею в детстве сестру пугала. Правда, по правилам нужно еще за бока щекотать…
– А вы! Вы не штурмовая бригада, а гопкомпания доморощенных любителей, которые…
– Такое бывает, – утешила его Мари. – Люди иногда спят, знаете ли. Как тут Лео? Худшего не случилось?
Мари подняла глаза и увидела вдали своего инструктора. Георг со страдальческим лицом стоял под деревом, время от времени делая странные телодвижения. Присмотревшись, курсантка поняла, что полицейский…
– Я сменил дислокацию, чтобы вы смогли перегруппироваться! – отрезал Георг и перенес огонь на курсанток. – Теперь с вами. Несмотря на прямой приказ отсутствовать, вы присутствовали, да еще как! Одна …
– И как вы, такие стеснительные, будете своего Омордня ловить, не понимаю. А если он что-нибудь пошутит неприличное?
– Жива пленница, – произнес немного гнусавый голос, – сие есть хорошо. Контракт не предусматривал иного поворота событий.
– Так точно. Я как раз от него. Он ногу сломал.
– Я знаю, где я. Это дачный поселок, что с краю соснового леса. А наша школа с другого краю, в четырех километрах отсюда. Мы мимо нее недавно проехали.
– Только откуда у нас погромщики? – продолжила философствовать Мари. – Да еще целая толпа?
– Очевидно! – с нажимом произнес Георг. – Что преступник либо уничтожен, либо впал в спячку, либо извел себя еще каким-нибудь способом. Последним его видели все, он вошел в мешок, а из мешка ничего н…
«Терпеть не могу женских слез!» – подумала Мари, выскакивая из квартиры.
– Но-но, – монотонно произнес старший инспектор. – Я, может, и перегрелся, но котелок у меня еще варит. Вводная. Действовать будем быстро. Но только по моей команде.
– Моя кухня! – закричал Полуглаз. – Чем хочу, тем скриплю!
– Ага, хорошо! Это не прическа, это… полицейский произвол! Ну ничего, сейчас я тебя спасу. Так, тут ковер, марш на кухню, пока я найду ножницы.
– Вы же сами приказали им что-нибудь придумать. А придумывать они умеют.
В глазах О. засветились огоньки надежды (два огонька по числу глаз).
– Не раскусывал полицейских, а глотал целиком? – обрадовался старичок. – Это многое объясняет!
– Он свой страх внутрь загоняет. Поперек страха идет. Кто так не может, теми страх управляет. Это тоже правильно. А ты…
– Решил под дурачка косить? Хочешь, чтобы я на тебя Мари напустил? Мари, допрос!
– А взамен вам не будет спецназа, который я, так и быть, сюда не вызову.
– Не будешь, – сказал Георг. – Участок большой, его патрулировать нужно.
– Раз вы поддержали мою версию, – обрадовалась девушка, – то пойдемте его арестуем!
– Пригнись! – прошипела курсантка. – Тихо.
– Нет… – простонал господин старший инспектор, хотя это был определенно он, – нет… Только не это… Почему ты? Почему меня?
Смена настроения коллекционера не ускользнула и от внимания Георга. Он небрежно сунул сверток в карман и вопросительно дернул подбородком в сторону Лео.
– Что вы там шепчетесь! – прервал курсанток Георг. – Я говорю, выводы нужно делать, и выводы соответствующие, а они шепчутся. Что я скажу генералу? А? А я ему все скажу, все как есть!
– Какое орудие какого преступления? Не было ни того, ни другого!
Эксперт – признанный знаток в области, в которой никто не разбирается.