Горькие складки у рта, закаменевшие губы, еще недавно такие нежные чувственные, потухший, угрюмый взгляд... Мой высший выглядел уставшим и каким-то изможденным. Они его там что, совсем не лечат? Куда смотрят целители? Сюфре?
Портал вывел нас прямо к двери спальни. Кронерд взялся за ручку и вдруг застыл, словно в последний момент внезапно лишился сил и теперь не мог сдвинуться с места. Пальцы, крепко сжимавшие медные завитки, побелели. Мгновение... Другое... Мужчина обернулся ко мне, и в его глазах мелькнула растерянность. Мелькнула и пропала, тут же сменившись решимостью. Он глубоко вздохнул, резко потянул на себя створку и уже собирался шагнуть внутрь, но я его опередила.
А время шло, утекало сквозь пальцы, и каждый миг мог стоить маме жизни.
Мы прошли длинным извилистым коридором, свернули в следующий, и вдруг горгул с драконом, будто по команде, вцепились в меня и потащили в боковой проход, круглый, как нора.
Воспоминание об Айтоне снова кольнуло болью, и я, рассердившись на себя, прервала разговор и заторопилась к выходу.
Центральный храм Сахтара был не отдельно стоящим зданием, а целым храмовым комплексом и занимал огромную территорию в самом сердце Равейла — столицы Лагора. Многочисленные строения самых причудливых форм, священные стелы и обелиски, места силы, усыпальницы, тренировочные площадки, лаборатории жрецов Темнейшего, рощи и водопады и, наконец, величественные глянцево-темные очертания основного храма. Чьи хищные, резкие, как черные молнии, шпили вспарывали облака и исчезали высоко в небе.