Сказать по правде, когда дошло до дела, ему совершенно расхотелось уходить куда бы то ни было. Засумки вдруг стали необыкновенно родными, и последним летом в них ну просто невозможно было пожертвовать. Осенью — Фродо знал это — уходить будет легче. В это время года его всегда начинало тянуть в дальние края. Он и срок наметил особенный: свое пятидесятилетие — сто двадцать восьмой день рождения Бильбо. Дата казалась самой подходящей. «Следом за Бильбо» — эти слова он часто повторял про себя, они мирили его с необходимостью предстоящего пути. О Кольце он старался не вспоминать вовсе, ибо вместе с ним пришлось бы думать и о конце путешествия. С Гэндальфом он своими мыслями особенно не делился, а о чем тот догадывался — никогда было не понять.