— Ну… я счёл, что хороший внешний раздражитель будет полезен… в данном конкретном случае.
— Потому что основной вклад в социотеорию внёс мой отец, а он не может получить её. И эта премия учреждена Нобелем в качестве поддержки учёных, а моя работа хорошо финансируется и без премий.
В очередной корзине оказались не орхидеи, а гладиолусы, тюльпаны, герберы и астры — совсем разные цветы, но совершенно одинаковой расцветки — голубые с белыми кончиками лепестков.
— Сынок, а тебе разве не говорили в академии, что полицейская работа трудна и опасна? — язвительно фыркнул старик и отвернулся к экрану.
Снаружи по вертикальному стеклу палатки ловко прыгала лягушка — ловила мошкару, привлечённую светом изнутри.
Паника на стадионе нарастала. Рёбра Питера трещали, он даже не мог позвать Мари. Его внесло в проход, и он увидел девушку: давлением толпы её прижало к стеклу, отгораживающему проход от трибун. Питер уже был с этой стороны стекла — и его по тёмному проходу уносило наружу. Мари смотрела на Питера круглыми от ужаса глазами. Её лицо было расплющено о стекло, обойти которое было невозможно. Рядом с ней кричали люди, прибитые к преграде людским прибоем, и прочное бронестекло уже окрасилось кровью.