– Ультиматум передан, – доложил через минуту адмирал Фултон, – ответа пока нет. Не уверен, что эскадра из шести орбитальных крепостей и десятка линкоров внушает им серьезные опасения. Нужно продемонстрировать жаберам наши возможности, чтобы они прониклись серьезностью момента.
Больше никто ничего говорить не стал, и адмирал, морщась от боли в висевшей плетью руке, вручную переключил канал связи на открытую частоту.
В десятке километров от экспериментальной установки в пространстве вспыхнуло компактное искусственное светило. Пока оно было относительно бледным, но быстро набирало яркость.
Появившееся на проекционном экране изображение во многом прояснило происходящее на вражеской планете. Там явно имел место бунт. Во всяком случае, среди жаберов, глянувших на меня с экрана, были раненные, а помещение командного пункта, откуда велась передача носило следы довольно интенсивной перестрелки.
– Противник переносит часть огня на корабли союзников. Наблюдаю разрывы снарядов на силовых щитах их линкоров.
Второй, уже куда более сильный удар сотряс здание, когда они протискивались через двери в компании других наиболее сообразительных членов Регентского Совета. Под потолком что-то треснуло и со звоном раскололось. Вниз посыпались какие-то обломки, раздались крики и возмущенные возгласы, а потом как-то сразу началась паника.