Правда, с нападением Гитлера на Францию ситуация слегка улучшилась. Потому что англичанам, оставшимся с немцами один на один, стало резко не до того, чтобы втягивать в войну против себя ещё кого-нибудь. А после начала войны Германии с СССР – и вообще почти пришла в норму. Но именно почти. Потому что, скажем, ленд-лиза для СССР здесь так и не случилось. Нет, переговоры о нём шли, и очень активно, но-о-о… так ничем и не закончились. А к тому моменту, когда РККА вышла на границы Германии, и вообще остановились. Мол, какой ленд-лиз – у вас и так всё в порядке… Да и того единения, которое демонстрировали «союзники по антигитлеровской коалиции» в его изначальной реальности, как минимум, до конца сорок третьего года – с хвалебными статьями, конференциями, «Мечом Сталинграда» и всем таким прочим, здесь тоже не было. И контакты Даллеса с Вольфом здесь начались ещё в сорок втором… Но, несмотря на всё это, СССР на этот раз дошёл до Рейна. А потом… отошёл обратно. Потому что должен был это сделать согласно соглашению о разделе Германии, как и в прошлой истории заключённому в Ялте, но зимой не сорок пятого, а сорок третьего года. А куда было деваться – союзники категорически настаивали на выделении им собственных зон оккупации, Сталин же очень надеялся на сохранение более-менее хороших отношений после войны. В конце концов, и в этой реальности США с Англией производили почти две трети мирового ВВП, так что противостояние с ними стало бы очень тяжёлым испытанием для страны… Вследствие всего этого послевоенная линия разграничения, так сказать, двух миров прошла, скорее всего, почти там же, где и в изначальной реальности Алекса. Точную карту он не помнил, потому что в те времена ничем подобным не интересовался.