Вдруг кресло Чернова сорвалось с места и, промчавшись несколько метров прямо, резко свернуло влево. Да так резво, что едва не опрокинулось, поднявшись на два колеса. Но все же сумело вписаться в поворот.
Возмущался мужик из припарковавшейся рядом с тротуаром Лады-Кадриль. Лет под пятьдесят. К машине относится со всем уважением и даже трепетом. Видно, что она ухожена и, несмотря на слякоть, помыта, лишь с легким налетом свежих брызг. Есть такие люди. Поди еще разберись, за себя он больше испугался или за возможность заполучить царапину на своей ляле. Виктор никогда таких не понимал.
Очередным топориком воин уже не бросался, а попытался использовать его как оружие ближнего боя. Неудачно. Виктор, используя свое превосходство в Силе, буквально снес его. А потом пришпилил к земле, ударив точно в сердце.
Примерно из половины заготовок получались камни с различными незначительными статами. Мастера продавали их начинающим ювелирам гораздо ниже себестоимости. Эти шли на всевозможную бижутерию. Из остальных выходили просто красивые камешки. Эти и вовсе уходили по бросовой цене за килограмм. И это не фигура речи. Потому что годились только для прокачки ювилирки на начальных уровнях.
– Ревновать некому, – покачав головой, возразил Виктор.
В ответ тишина. Мастер сидел за шлифовальным станком, обрабатывая очередную заготовку. Нормальное явление, когда заходишь не к торговцу, а к ремесленнику. Прервешь процесс изготовления предмета – и работа прахом, и заготовка превратится в хлам. А кому оно нужно. Вот и ждут посетители, пока мастер освободится.