— Помню — я отложил значки, повернулся к «мамонту».
— Антипартийный заговор! — еще больше воодушевляется Чурбанов — Если правильно подать….
— Вы, курите — я кивнул на пепельницу, на рабочем столе Цвигуна — Это увеличивает вероятность появления болезни. Если у вас, есть еще и постоянная небольшая температура… Ведь есть?
Каждому сборнику на регистрации выдали специальные талоны для еды и объяснили, где находится три ресторана. Впрочем, Чемишев тут же взял бразды правления в свои руки и сказал, что питаться мы будем все вместе, централизованно. Это во-первых. Во-вторых, запрещается отлучаться из отеля и уж тем более спускаться в казино. Тем более доллары нам на руки выдадут только в последний день, перед отлетом из Штатов. Дабы мы могли купить сувениры родственникам. Так что играть все-равно не на что. Наконец, все несанкционированные контакты с иностранцами запрещены. Обо всех встречах, разговорах требуется тут же докладывать.
Встреча Политбюро тут же превратилась в свару. Брежнев тяжело вздохнул и сильно ударил раскрытой ладонью по стопке документов. Постепенно склока затихла.
— Все. Он рассказал все. — Романов внимательно посмотрел на меня. — Твои приключения в Италии, письмо про Калугина… Читал, кстати, в рассылке ЦК и твой прогноз по Ирану. Надо признаться, что ты был прав, а мидовцы нет. И теперь я хочу знать. Ответ всего на один вопрос. Кто ты, Виктор?