— С красивыми девушками — подхватил я — Хитами, концертами, гастролями….
— Из 11 человек сборной — тяжело вздохнул Киселев. — Я твердо уверен в пятерых-шестерых. С Савченко было семеро. Рыбаков, Львов, Тимофеев… Еще пара молодых. Но без Савченко… Можем проиграть в финальном зачете. Позор на всю страну. Не нужно было устраивать этот спарринг!
«Мамонт» вместо того, чтобы налить себе алкоголя, потянулся к газете, что лежала на столе Гора. Первая полоса была посвящена «жестокому» бою, что дали советские спортсмены американским в Луизиане. Мое окровавленное лицо во весь разворот, описание турнира, включая гимн, что я спел в Лас-Вегасе. Заголовок статьи гласил: «Русские идут. И больно бьют».
— Второй раз такое вижу — признался Синатра.
— А что нам там еще делать? — я потер бровь, заклеенную пластырем — Американцы сняли моего соперника в третьем турнире. Просиживать штаны в Трое? В этой провинциальной дыре? Мы, Леха, с тобой в центре финансовой столицы мира! Посмотри вокруг — я ткнул пальцем в небоскребы Уолл-Стрита мимо которых мы проезжали — Именно здесь создается будущее. По крайней мере западной цивилизации.
Вторая тренировка была посвящена боксу. Час работал по мешку и лапам, которые натянул на себя Ретлуев. Еще полчаса спарринговал с Лехой и Евгением Горстковым. Тяжам была команда прессинговать меня, но аккуратно. Не дай бог нокдаун за три дня до первого боя. Я же включил максимальную скорость. Бил из всех положений, мгновенно сокращал и разрывал дистанцию. Устроил такое шоу, что не только оба тренера, но вся сборная столпились у ринга. Аплодисментов не было, но впечатлить впечатлил.